You can fly, You can hide, You can close your mind but I'm still on the run,
Trying to escape, The prison in my mind, I, I see you in my dreams, A sea, Fed by a million streams, Tears, Raining down from the clouds, Now, Were just strangers in the crowds,
You can fly, You can hide, You can close your mind but im still on the run, You can fly, You can hide, You can close your mind but I'll rise like a sun,
Love has tricked us, Just forget me, Me, What is me anyway...
Всякое рабочее-2[02.12.2011 13:20:30] Kirsan: Горо, давай я тебе задам координаты. [02.12.2011 13:20:41] Kirsan: А то ты делаешь очередных ведогоней. [02.12.2011 13:21:00] Kirsan: Под дивизом "чем страннее - тем лучше". [02.12.2011 14:49:47] Горобець: [02.12.2011 14:49:51] Горобець: Задавай, Кира.
[02.12.2011 15:23:29] Kirsan: [2 декабря 2011 г. 15:00] Kirsan:
<<< Это скорее альтернативная нашей реальность, приближение 90%. Оставшиеся 10% - это "что-то такое все-таки есть" и другая карта. [02.12.2011 15:23:38] Kirsan: Странное есть, но оно не выебывается. [02.12.2011 15:23:46] Горобець: Больше никаких точных ориентиров? [02.12.2011 15:23:59] Kirsan: И близко к представлениям людей эпохи средневековья-возрождения. [02.12.2011 15:24:01] Kirsan: *Европы. [02.12.2011 15:24:27] Kirsan: То есть алхимия, молитвы местному богу, ритуалы во имя местного сатаны... [02.12.2011 15:24:58] Kirsan: Странные народцы, которых немного и которые, как я уже сказал, не выебываются, чтобы люди их случайно не раздавили. [02.12.2011 15:25:22] Kirsan: Сидят в труднодоступных местах - болота, абсолютно глухие чащи, горы, подземка. [02.12.2011 15:25:49] Kirsan: Торгуют с людьми нехитрым промыслом, помогают (не просто так) своей вариации магии. [02.12.2011 15:26:01] Kirsan: А, ну еще люди слегка круче нас. [02.12.2011 15:26:35] Kirsan: То есть они как мы современные, оказавшиеся в средневековье. [02.12.2011 15:26:47 | Edited 15:27:08] Kirsan: Не по менталитету, а по росту и прочим физическим возможностям, обсуловленных вообще-то нашим питанием и прочей акселерацией. [02.12.2011 15:27:00] Горобець: Ага. [02.12.2011 15:27:08] Горобець: Что с политикой? [02.12.2011 15:27:23] Kirsan: Несколько государств, которые очень друг с другом грызутся. [02.12.2011 15:27:56] Kirsan: Есть Церковь (буду пока так обзывать), она что-то решает, она может послужить лишнем камнем на весах, но в принципе не более. [02.12.2011 15:28:12] Kirsan: Страны расположены так, что у всех есть что-то, на что облизываются соседи. [02.12.2011 15:28:15] Горобець: [2 декабря 2011 г. 15:27] Kirsan:
<<< Несколько государств, которые очень друг с другом грызутся.Сколько? Делать их "аллюзорными" (а мы тут викинги будем!) или прямых аллюзий не допускать? [02.12.2011 15:28:35] Kirsan: У этих - эпичные леса с эпичными деревьями, лучше всего пригодных для судоходства, эти добывают в горах золото и самоцветы. [02.12.2011 15:28:42] Kirsan: Ну и еще процветает рабство, а как же. [02.12.2011 15:28:46] Kirsan: В половине мира. [02.12.2011 15:29:17] Kirsan: Горо, без аллюзий никак не обойтись, если нужно соблюдать внутреннюю логику. [02.12.2011 15:30:15] Kirsan: Ибо.. ну блин, попробуй придумать принципиально новый вид государственного устройства в средневековье. [02.12.2011 15:30:26] Kirsan: То есть в мире по развитию средневековья. [02.12.2011 15:30:58] Kirsan: В принципе, совсем прямые аллюзии тоже вредны, разве что одна-две не совсем очевидные. [02.12.2011 15:31:33] Kirsan: То есть эти - викинги, но рабов не берут, ибо христиане. [02.12.2011 15:31:37] Горобець: Нет-нет. Я про другое. Вот вильдеры. Они отлично подходят под народ "с лесными богатствами". Их оставлять "типа немцами"? [02.12.2011 15:32:09] Kirsan: Да, еще люди не обладают сильно странным менталитетом. Люди как люди. [02.12.2011 15:32:11] Горобець: Или оставить стилистику плотогонов-варваров-богачей, а имена и прочее сделать оригинальными? [02.12.2011 15:32:22] Kirsan: И богов не каждому народу по одному, а сильно меньше. [02.12.2011 15:32:28] Горобець:
<<< не обладают сильно странным менталитетом Ок. По архетипам будут. [02.12.2011 15:32:43] Горобець: Вильдеры - бюргеры. [02.12.2011 15:33:10] Kirsan: То есть я хочу оставить момент реальной религиозной грызни. [02.12.2011 15:33:25] Kirsan: Когда религия вроде бы одна и та же, бог один и тот же, а нюансы... [02.12.2011 15:33:41] Горобець: [2 декабря 2011 г. 15:32] Kirsan:
<<< я хочу оставить момент реальной религиозной грызни.Отлично. [02.12.2011 15:33:52] Горобець: [2 декабря 2011 г. 15:33] Kirsan:
<<< религия вроде бы одна и та же, бог один и тот же, а нюансы...+ язычники же. [02.12.2011 15:34:06] Kirsan: И в принципе в плане религии можно взять опыт реального мира, все равно никто не изучает ту же историю христианства. [02.12.2011 15:35:23] Горобець: Ну да. "Восток" пихать? [02.12.2011 15:35:49] Горобець: То есть не "арабов", а, например, Плодородный плолумесяц, Карфаген, все такое? [02.12.2011 15:36:54] Kirsan: Пока не надо. [02.12.2011 15:37:23] Kirsan: Тут даже не Карфаген, тут греки в качестве востока . [02.12.2011 15:38:03] Горобець: Оки) [02.12.2011 15:41:17] Kirsan: Да, я думаю, не слишком жарко в округе, препятствующая войнам зима присутствует. [02.12.2011 15:41:23] Kirsan: Не как у Мартина, но все же . [02.12.2011 15:43:41] Горобець: Понял=) [02.12.2011 15:44:45] Горобець: [2 декабря 2011 г. 15:27] Kirsan:
<<< Есть Церковь (буду пока так обзывать), она что-то решает, она может послужить лишнем камнем на весах, но в принципе не более.Сколько народов она под собой держит? [02.12.2011 15:44:53 | Edited 15:45:12] Kirsan: Не народов, а несколько стран. [02.12.2011 15:45:01] Kirsan: И не под собой, а скорее рядом . [02.12.2011 15:45:04] Kirsan: Около трети. [02.12.2011 15:45:58 | Edited 15:46:06] Kirsan: Ну то есть если есть стран десять, из них семь - более-менее одинаковые монархии, то четыре из них под церковью. [02.12.2011 15:46:40] Горобець: А, да. Где в основном буду разворачиваться события и сколько народов делать? [02.12.2011 15:46:48] Kirsan: И в остальных она присутствует так или иначе. [02.12.2011 15:47:24] Kirsan: Что ты подразумеваешь под народами? [02.12.2011 15:47:30] Kirsan: События будут разворачиваться в горячей точке . [02.12.2011 15:47:58] Kirsan: А скорее, будут водится партии там и сям. [02.12.2011 15:48:13] Kirsan: Есть глобальные евенты и игроки с ними как-нибудь взаимодействуют. [02.12.2011 15:48:28 | Edited 15:48:55] Kirsan: Например: здесь идет война, игроки отыгрывают беженцев. [02.12.2011 15:48:48] Kirsan: Которые пытаются выжить в разоренной земле. [02.12.2011 15:49:09 | Edited 15:49:15] Kirsan: Игроки не пытаются предотвратить войну: персонажи заняты делами куда более приземленными. [02.12.2011 15:49:45 | Edited 15:50:18] Горобець: Народы - именно народы. Расы/нации людей с этническими особенностями. [02.12.2011 15:49:50] Kirsan: Они пытаются выжить, не потерять себя, помочь кому-либо (?). [02.12.2011 15:49:56] Горобець: Поянл) [02.12.2011 15:50:29] Kirsan: Соответственно анкеты пишутся небольшие, именно под партию и для игры. [02.12.2011 15:51:01] Kirsan: Народы... если так, то много. [02.12.2011 15:51:58] Kirsan: Возьмем английские острова плюс Ирландию в веке в 10-12, добавим то, что было на месте франции, германии, польши и скандинавии... сколько народов выйдет? [02.12.2011 15:52:55] Kirsan: Плюс еще народы "без страны", типа евреев и цыган. [02.12.2011 15:53:12] Kirsan: Они могут быть и не людьми, кстати. [02.12.2011 15:54:17] Kirsan: Кстати, из этих десяти стран круты только три-четыре. [02.12.2011 15:54:36 | Edited 15:54:40] Kirsan: Как и IRL. [02.12.2011 15:54:56 | Edited 15:55:12] Горобець: Это если брать историю. Я бы предложил сделать так: - как минимум одно большое многонациональное государство, которое является основным центром конфликта. Ядром механизма. - вокруг - более мелкие. - вдалеке - воинственное и большое. Но оно вдалеке. [02.12.2011 15:55:22] Kirsan: Нет. [02.12.2011 15:55:50] Kirsan: Мне не нужен Дракенфурт с каждой твари по паре. [02.12.2011 15:56:33 | Edited 15:56:50] Kirsan: Это только чудовищно огромная российская империя имела много наций, из которых что-то значила не одна. [02.12.2011 15:56:56] Kirsan: Или две. [02.12.2011 15:57:11] Kirsan: Горо, у меня другая структура игры. [02.12.2011 15:57:22] Kirsan: Она больше настольная, чем форумная. [02.12.2011 15:57:43 | Edited 15:57:58] Kirsan: Все квестами с мастерами, поэтому нет смысла нарушать логику и делать... ну твои пункты. [02.12.2011 15:58:40] Горобець: Согласен. Тогда так предлагаю. У меня есть хороший политико-экономический конфликт вильдеров с неким могущественным государством на западе. Он включает в себя как "не хотим, чтобы нас душили налогами и перекрывали речные пути", так и "задолбали со своими богами, у нас собственные есть!" [02.12.2011 15:59:43] Kirsan: Кстати, также, пожалуй, не надо делать российских империй, если шо . Ну или делать, но с краю карты. [02.12.2011 15:59:56] Горобець: Конечно. Все маленькое, европейское. [02.12.2011 16:00:11] Kirsan: Я попробую нарисовать карту как-нибудь. [02.12.2011 16:00:21] Kirsan: Нужно еще раз качать фотошоп... [02.12.2011 16:01:00] Горобець: Причем конфликт обсуловлен тем, что "ответный удар" вильдеров - это создание добровольных боевых дружин. Потому что во враждебном государстве разгул преступности. [02.12.2011 16:03:25] Горобець: Предлагаю сделать "западным государством" этакий Анк-Морпорк (или вампирский город из VtM), где гильдейское правление и бурное развитие мистической науки. [02.12.2011 16:04:18] Kirsan: Для гильдейского правления слишком рано, в общем-то. [02.12.2011 16:05:01] Kirsan: Именно средневековье, 8-12 веки.
[02.12.2011 16:10:39] Горобець:
<<< Гильдий еще нет, зато может быть вече. Тогда будет этакий Новгород. [02.12.2011 16:11:03] Горобець: Свободный торговый полис. [02.12.2011 16:11:16] Kirsan: Скорее несколько торговых полисов, как Ганза. [02.12.2011 16:11:19] Kirsan: Ибо иначе разграбят. [02.12.2011 16:11:24] Горобець: Ну да. [02.12.2011 16:11:44] Kirsan: Ну или у него есть некий статус, который делает его малоприкасаемым. [02.12.2011 16:12:16 | Edited 16:12:17] Kirsan: *и его все равно разграбят. [02.12.2011 16:13:13] Горобець: [2 декабря 2011 г. 16:10] Kirsan:
<<< Скорее несколько торговых полисов Причем объединенных под единой властью. То есть есть гросгерцог и есть торговые бароны. Они грызуцца. [02.12.2011 16:13:34] Горобець: И городская стража насквозь коррумпирована. [02.12.2011 16:14:01] Kirsan: Выглядит правдоподобно, по крайней мере. [02.12.2011 16:16:39] Горобець: Кстати! Предлагаю единую стилистику. "Германия". Германия - она ОЧЕНЬ разная. Вильдеры = шварцвальдские плотогоны-варвары. В шубах, с бородами и трубками. Один архетип. "Три города" = ганзейские денежные мешки, которые находятся под защитой гросгерцога. "Кайзер" + жадные расчетливын банкиры-интриганы. [02.12.2011 16:17:16] Kirsan: У банкиров есть представительства в разных странах, денежные мешки же. [02.12.2011 16:17:35] Kirsan: Они выдают ссуды и наживаются на войнах. [02.12.2011 16:18:28] Горобець: Ага.
"Город-на-воде" = "нордические арийцы", белокожие и беловолосые воины-пираты, потомки прадревнего народа. "Хамелеонистость" им давать не надо, они и так крутые альбиносы. [02.12.2011 16:19:10 | Edited 16:19:11] Kirsan: Откуда альбиносность? [02.12.2011 16:20:13] Kirsan: У этих белые волосы, а у этих - золотые глаза. [02.12.2011 16:20:16] Kirsan: Грубо и некрасиво. [02.12.2011 16:47:50] Горобець: Хорошо, а "барбарианские" элементы? Подпиленные "акульи зубы", татуировки на все тело, ритуальный каннибализм... Если я народ-на-воде сделаю "германскими варварами" из римских легенд? [02.12.2011 16:47:50 | Removed 16:47:57] Kirsan: This message has been removed. [02.12.2011 16:48:22] Горобець: То есть такие совсем дикие ребята. [02.12.2011 16:48:35] Горобець: Для отыгрыша подростками. [02.12.2011 16:51:01] Kirsan: Мне при словах "народ-на-воде" представляются дома на сваях, довольно бледные господа с гарпунами и куча различных лодок. [02.12.2011 16:51:12] Kirsan: Бедность металлом. [02.12.2011 16:51:47] Kirsan: И еще шубы, сани, собаки, которые эти сани тянут. [02.12.2011 16:51:49 | Edited 16:51:58] Kirsan: Ибо север, вода замерзает зимой. [02.12.2011 16:52:21] Kirsan: Где ты их хочешь поселить? [02.12.2011 16:52:38] Kirsan: В метсности, которая 70% года белая? [02.12.2011 16:52:55] Kirsan: Ну или напротив, в климате Испании. [02.12.2011 16:53:04] Kirsan: Тогда представляется нечто иное. [02.12.2011 16:54:34] Горобець: Нет, здесь несколько иное. Это народ-кочевник, пираты навек. Дикие, не имеющие особых орудий, странствующие по морю но больших кораблях. На стоянке корабли сцепляются, образуя город-на-воде. Для абордажа используются лодки. Готовы отдать душу за хороший клинок, все время проводят в совершенствовании рубки (потому что абордаж), много всяких ритуальных косяков. Им в современном мире не место, но они его выгрызли заточенными зубами.=) [02.12.2011 16:55:28 | Edited 16:55:55] Горобець: То есть это профессиональные разбойники и наемники. Минус - непривлекательный образ, плюс - привлекательный типаж. [02.12.2011 16:56:05] Горобець: То есть они варвары даже для вильдеров. [02.12.2011 16:56:07] Kirsan: И место только в партии этих же головорезов. [02.12.2011 16:56:30] Горобець: Ну да. Или в качестве быдлоохранников, наймитов, пойди-зарежь... [02.12.2011 16:57:08] Горобець: Они не ценят ни свою, ни чужую жизнь, их легко и приятно использовать как пушечное мясо. [02.12.2011 16:57:30 | Edited 16:57:42] Горобець: Хотя среди них втсречаются настоящие гении оружейного боя. Естественный отбор жестокий. [02.12.2011 16:58:14] Kirsan: Скорее, грязного боя. [02.12.2011 16:58:22] Горобець: То есть на самом деле им место везде.=) Вильдеры - гордые варывары. А это - звери. [02.12.2011 16:58:28] Горобець: Ну да. [02.12.2011 16:58:28] Kirsan: И кровавого угара. [02.12.2011 16:58:44] Kirsan: Да вильдеры не очень варвары. [02.12.2011 16:58:47] Kirsan: Или я их не прочитал. [02.12.2011 16:59:21] Kirsan: Ну то есть у нас урвоень развития - темное средневековье. Доспехов они, конечно, не куют, замков не строят, но чем еще прочие их лучше? [02.12.2011 17:01:13] Горобець: Ну да. Я в том смысле, что шубы, бороды, меховые сапоги выше колен и неумение тратить деньги. То есть вильдеры, как и "водяные", не особо понимают, зачем нужны деньги. Они их складывают в сундуки или накупают цепей и побрякушек на украшения, а сами ведут довольно спартанский образ жизни. [02.12.2011 17:01:31 | Edited 17:01:36] Горобець: Но деньги они любят. Это знак их труда. [02.12.2011 17:02:53] Kirsan: Скорее, им не на что тратить деньги. [02.12.2011 17:04:39] Горобець: Ну да. У них соцсфера не такая, как в Трех Городах. Вот там - гнездо разврата. И тингмейстеры бесятся еще и потому, что их дети туда свалили во множестве. [02.12.2011 17:04:51] Горобець: Их надо организовать и направить делать дело, иначе непорядок. [02.12.2011 17:13:27] Горобець: Название для вольного города предлагаю Драйбург, "три крепости".
[02.12.2011 22:18:43] Горобець: Кира! [02.12.2011 22:19:17] Kirsan: Да? [02.12.2011 22:21:07] Горобець: Я придумал! Я придумал уникальную, объяснимую и, вероятно, устраивающую нас обоих фишку со внешностью и вильдеров, и представителей народа-на-воде. [02.12.2011 22:36:11] Горобець: Короче, гляди. Знаешь, как зовут представителей народа-на-воде? Ноббарды, "безбородые". У них гормональный баланс - как у лаосцев. Средний рост мужчины - 1 м. 50 см. Со вторичным волосяным покровом большие проблемы, до сорока лет могут выглядеть как юноши (плюс маленький вес и хрупкость). Но при этом они все атлетически сложенные, сравнительно сильные, а главное - крайне ловкие, быстрые и беспощадные. (Спойлер: я писал их с Такэхисы)) [02.12.2011 22:37:02] Горобець: А, ну и они все светловолосые, ноббард с черными волосами - он там как рыжий араб. [02.12.2011 22:38:14] Горобець: А у вильдеров наоборот. [02.12.2011 22:39:54] Горобець: У них средний рост - метр восемьдесят - метр девяносто. Они грузные, медведеобразные, легко толстеют (северяне), волосатые, с большими носами "картошкой". Такие хагриды. [02.12.2011 22:41:53] Горобець: У них как раз "крайне мужской" гормональный тип. Они быстро лысеют, гневливы, малоэмоциональны в трезвом виде и очень эмоциональны в пьяном. [02.12.2011 22:43:30] Горобець: И обычно сильны, как медведи. Вильдер может в кабацкой драке схватить ноббарда и сломать его о стену полностью одним ударом. После чего обнаружить, что его три раза убили ножом. [02.12.2011 22:46:41 | Edited 22:46:50] Горобець: И я еще важные штуки придумал. Щас буду искать названия, а ты покомментируй меня. [02.12.2011 23:27:08 | Edited 23:27:25] Горобець: 1) С религией еще не разобрался, а вот главный политико-экономический Годзилла нашего мира (я, если ты не против, буду его пока "Фроствальдом" звать, потому что Германия), так вот, главный Годзилла Фроствальда - это великий торговый союз Грейсганза ("Старинное общество"). То есть это огромное могучее объедлинение вольных торговых городов, медленно глотающее мир, как змая страусиное яйцо. [02.12.2011 23:36:30] Горобець: Вообще до прихода Грейсганзы во Фроствальд (то есть вот этот самый север мироздания, про который игра) вильдеры были вроде таких казаков-лесовиков при Моргенланде. Моргенланд (обобщенно Утренняя Земля) был таким лоскутным одеяльцем мелких герцогств, которыми формально правил старенький гросцерцог. Он ничего не решал, подчиненные герцоги его игнорировали, поэтому Грейсганза решила расширить свои владения и послала флот. И тут внезапно старичок оказался героем. Он умудрился сплотить часть подданных и дать отпор захватчикам. Закончилось все предательством и великой резней, и в результате Грейсганза победила. Она не могла не победить, но неожиданно победа далась ей большой кровью. Торговцы - не короли, они мыслят по-своему, поэтому вильдеров (формально нейтральных, а на деле активно помогавших гросгерцогу) оставили в покое. [02.12.2011 23:43:30] Горобець: А вильдеры никогда ничего не забывают. И когда новый бургграф начал душить их налогами с целью подавить экономически (он исполнял волю Грейсганзы, которая решила, что ПОРА), вильдеры начали готовить великое возмездие. Собственно, так и начинается сюжет. [02.12.2011 23:52:14] Горобець: 2) Животные. Во Фроствальде что-то похожее на мир Мартина: то есть все "наши" животные есть, но есть и создания, явно ведущие род из ледникового периода. Например, айнхорны - потомки шерстистых носорогов. Или дондеры - лесные туры, быки, вымахивающие больше двух метров в холке. Национальный символ вильдерской вольницы, они их даже разводят. [03.12.2011 0:29:36] Горобець: (С другой стороны, можно назвать игру Доннертаном, "Грозовой сосной"=)) [03.12.2011 0:56:33] Горобець: Или даже Доннартан, "Громовой вождь". Который по легенде должен вернуться, когда Все Станет Плохо. ru.wikipedia.org/wiki/%CA%EE%F0%EE%EB%FC_%EF%EE... [03.12.2011 11:56:43] Горобець: (С девочками Кира был само красноречие, но стоило ему остаться с Горо наедине... T_T) И еще. Я предлагаю для образов "волшебных существ, которые как бы есть" сделать коктейль из германского фольклора и германской же истории. Германские королевства же расцвели на римских руинах? Отлично, здешними "римлянами" будут великаны, которых то ли перебили, то ли они сами вымерли или ушли. Тем более, что в русской исторической школе мифологии существовала теория, что волоты славянской мифологии - это воспоминание о набегах римлян. [03.12.2011 12:03:40] Горобець: А вторым волшебным народцем (все еще кое-где живущим) будут "пикты". Малютки-медовары, тарам-парам-пам-пам.
[03.12.2011 13:07:20 | Edited 13:08:36] Горобець: (И плюс: я всегда думаю об аватарках! Поэтому и к ноббардам, и к вильдерам их подобрать легко, не говоря уже о ганзейцах (это - просто люди). А "пикты", вероятно, будут мелкими и станут отличаться анималистическими чертами. Самыми разными. Рога и олений хвост, острые зубы; уши, как у теленка...) К слову, предлагаю регион основной игры и ограничить как раз Фроствальдом. Т.е. Севером, куда пришла Грейсганза. Чтобы не было многоцветья стилей, мешанины локаций и прочего. Север Ойкумены, холод, леса, нации варваров, замки великанов, маленький народец. И ганзейцы, у которых от всего этого багет. Но дерево и серебро надо добывать! [03.12.2011 13:09:40] Горобець: fc07.deviantart.net/fs70/f/2010/220/1/8/Idea_by... [03.12.2011 13:10:31] Kirsan: Горо, тебя смущает то, что в ВтМ партия может играть в Лос-Анджелесе, а потом другая - в Нью-Йорке? Или в Риме. [03.12.2011 13:11:26 | Edited 13:11:33] Горобець: Это неуютно. Разброд. С точки зрения стилистики - плохое решение. У нас же не книга Мартина, в которой он подробно, обстоятельно и обдуманно описывает мир и все в нем. У нас игра. [03.12.2011 13:12:16] Горобець: Поэтому я предлагаю: основная игра - Фроствальд. Все прочее - все-что-за-Фроствальдом. Как в Ведогоне: Осенняя Москва + окрестности. [03.12.2011 13:13:04] Kirsan: Это не локационка. [03.12.2011 13:13:16] Kirsan: И я собираюсь подробно описать мир с историческими ссылками. [03.12.2011 13:13:45] Kirsan: В том числе и последние сто лет, любой момент из которых можно будет отыграть. [03.12.2011 13:14:13] Горобець: Так вот. Чем _меньше_ мир, тем больше возможностей сделать его продуманным, удивительным и оригинальным. Иначе игроки, мыслящие образами и штампами (как и все мы) превратят игру в очередной Дракенфурт с Ваххалом, цыганами и японцокитайцами. Нужна единая стилистика. [03.12.2011 13:16:29 | Edited 13:16:57] Горобець:
<<< И я собираюсь подробно описать мир Лучше описать Север. А все остальное - набросками. Чтоб люди ориентировались именно по оригинальному описанию, а не по "Ы-ы, а тут у нас "греки". Па-анятно." Потому сделать мир размером с Европу ПОЛНОСТЬЮ проработанным на том уровне, который хочу я, например, мы можем. Но после этого не будет смысла делать игру, можно будет разделять талмуд на корбуки и нести в издательство.
[03.12.2011 13:40:38] Горобець: Итак, вот что я предлагаю по народам: Ганзейцы (закованные в латы пришельцы с востока) Вильдеры (бородатые и могучие варвары-плотогоны) Ноббарды ("вечно юные" коротышки-берсерки) Бокки (маленькие наездники на зайцах со "звериными" чертами в облике и странным поведением, народ Вальдкёнига) Друмы (косматые медведеобразные существа, живут в лесах, боятся людей. Второй народ Вальдкёнига.) Эотены (народ великанов, вымер, оставил после чебя замки, руины и капища) [03.12.2011 13:41:09] Kirsan: Ничего игроки не превратят, расслабся. [03.12.2011 13:41:17] Kirsan: Кто им позволит. [03.12.2011 13:41:47 | Edited 13:41:58] Горобець: Они либо подмыслят стереотипами, либо мы их задавим инфой. Есть третий вариант - пусть домысливают по Фроствальду. [03.12.2011 13:42:37] Kirsan:
<<< либо мы их задавим инфой This. [03.12.2011 13:42:47] Kirsan: Как всегда. [03.12.2011 13:44:09 | Edited 13:44:25] Горобець: Ты представляешь, сколько мы проработаем всего, если возьмемся за столь огромный регион? И сколько уйдет времени на полировку? Если хочешь охватить всю местную "Европу", давай начнем с малого. Отработаем Фрост, сделаем форум, а потом продолжим расширять. Как настолки с их корбуками и дополнениями. Апдейтящаяся форумная игра - это же крута! [03.12.2011 13:44:40 | Edited 13:44:47] Kirsan: Я не говорю об огромном регионе. [03.12.2011 13:45:44] Горобець: А о каком? Фроствальд - это вот: ru.wikipedia.org/wiki/%D1%E5%E2%E5%F0%ED%E0%FF_... [03.12.2011 13:46:58] Горобець: Что еще к нему нужно, какие земли? Очерти мне. Чтобы не утопить игроков в инфе. А то как на Дракенфурте, где дохуя текста, но НИЧЕГО ОРИГИНАЛЬНОГО, для нас неможно. [03.12.2011 13:47:08 | Edited 13:47:17] Горобець: Чтобы я масштабы работы представлял. [03.12.2011 13:48:44] Горобець: И ты комментируй, пожалуйста. Я гораздо, гораздо эффективнее работаю на совместном топливе. [03.12.2011 13:49:13] Горобець: Вот ты попросил убрать нафиг белые волосы - я придумал интереснее. Так и должно быть. [03.12.2011 13:51:39] Горобець: (Или хотя бы скажи, что одобряешь то, что я придумал) [03.12.2011 13:52:57] Kirsan: Подумай насчет народцев. Вопрос следующий: что они могут такого, почему их до сих пор не убили? [03.12.2011 14:05:04] Горобець: Тут два пути, каждый пошел по своему.
- Эотены никуда уже не идут, они умерли. Или куда-то ушли, непонятно, письменной истории нет, потому что до ганзейцев не было письменности.
- Бокки довольно безобидны для человека и их бессмысленно истреблять. Так что вильдеры к ним притерпелись и их особо не трогали. После падения Моргенланда бокки стали чем-то вроде национального достояния. Ну как дондеры или резные посохи тингмейстеров с серебряными топориками в качестве навершия. Ганзейцы и ноббарды... они к ним относятся настороженно. Но скорее как к чудной экзотике. Плюс бокки нестрашные, скорее забавные.
- Друмы ушли в чащобы и почти оттуда не показывались долгое время. Сейчас начались кое-какие отношения по инициативе ганзейцев. Потому что друмы - это идеальные проводники и проходчики, да и торговать с ними можно. Плюс они, как выяснилось, все-таки людей не жрут и детей не похищают. Появление друма в городе - это "ох, мама, моя! Валя, гляди, негр, черный, смоляной прям!" Примерно такая реакция. То есть власти их не трогают по причине полезности, миряне - потому что побаиваются, при этом осознавая свою силу и возможность "вычистить до последнего колена, если что вдруг".
[03.12.2011 14:09:05] Горобець: То есть если ты выбрал игру за народец - будь готов к тому, что тебя станут воспринимать как циркового уродца. И если бокка максимум станет вызывать любопытные взгляды и за ним будут бегать детишки, то друм... ну ты понял. [03.12.2011 14:12:25] Горобець: На бокков аватарки подбираются почти мгновенно, только надо стилистику блюсти. С друмами посложнее, но если задать в поиске troll... [03.12.2011 14:12:47] Горобець: fc05.deviantart.net/fs71/i/2011/230/9/4/day_18_... Вот это - бокка, пусть и анимэшный. [03.12.2011 14:13:45] Горобець: fc01.deviantart.net/fs71/i/2011/224/1/c/day_12_... [03.12.2011 14:14:25] Горобець: Классика: fc08.deviantart.net/fs71/i/2011/232/e/8/harmony... [03.12.2011 14:19:57] Горобець: К вопросу о росте бокков: ru.wikipedia.org/wiki/%D7%E5%EB%EE%E2%E5%EA_%F4... Только у бокков голова побольше. [03.12.2011 14:21:18] Горобець: А, ну и еще очень важная причина, почему народцы не истребили:
<<< народ Вальдкёнига То есть из страха перед Лесным Королем. [03.12.2011 14:36:25 | Edited 14:36:25] Kirsan: Так, я здесь. [03.12.2011 14:36:32] Kirsan: Сейчас буду есть и читать и говорить. [03.12.2011 14:37:03] Горобець: (А я убегаю есть в ТЦ, а потом пойду зарядку для мобильника с работы вызволять) [03.12.2011 14:37:10 | Edited 14:37:17] Горобець: Ты пиши в офф. Но тебе понравилось? [03.12.2011 14:38:06] Kirsan: Да, все хорошо. [03.12.2011 14:38:11] Kirsan: Я сейас обмозгую это все. [03.12.2011 14:38:14] Горобець: ^_^ Я счастлив [03.12.2011 14:38:22] Горобець: Побежал, буду думать еще [03.12.2011 15:20:21] Kirsan: Горо, я тут покумекал. [03.12.2011 15:20:29] Kirsan: Открой карту, посмотри на Европу. [03.12.2011 15:21:56] Kirsan: Как выглядит область игры. Сдвинь все Европу градусов на десять севрнее; далее, Средиземное море очень сильно уменьш в... высоту и врежь примерно в центр Европы, это море будет выходить в местный океан. [03.12.2011 15:22:05] Kirsan: Вместо Англии местные викинги. [03.12.2011 15:22:13] Kirsan: Хм, надо бы все это нарисовать схематично. [03.12.2011 16:38:44] Kirsan: Горо, ты здесь? [03.12.2011 16:39:00] Kirsan: Смотри. Суть Долантара. [03.12.2011 16:39:17] Kirsan: Уровень техническо-научного развития - 10-11 европейские века. [03.12.2011 16:41:17] Kirsan: Уровень ментального развития - чуть старше. При этом люди сами по себе поздоровее, повыше и посильнее средневековых. Например, шанс умереть при лихорадке не 50% (либо выживешь, либо нет), а чуть поменее, а если будет лечить знахарь, который уммет знахарить, то вообще все отлично. В общем, люди Долантара - это мы современные с эффектами современной профилактики (кроме прививок, конечно) и здорового питания. [03.12.2011 16:41:34] Kirsan: Будь в Долантаре 21 век, они были бы круче нас. [03.12.2011 16:42:03 | Edited 16:42:10] Kirsan: Кроме того, люди в целом посмышленней, поумнее и похитрее средневековых. [03.12.2011 16:43:50] Kirsan: Средневековье именно в плане технического развития. Есть некоторые фишки более поздного времени, но тактика боя, вооружение, различные приспособления для сельского хозяйства и те же кузнецы-мастерские - все средневековое. [03.12.2011 16:44:46] Kirsan: Те же замки либо осаждают годами, любо разоряют земли и уходят. [03.12.2011 16:46:12] Kirsan: Кстати, арбалеты запрещены светской властью очень много где - ровно по тем же причинам, что и у нас были (но в ганзе ок, торговцы ведь, не рыцари). [03.12.2011 16:48:12] Kirsan: Арбалтеы в ганзе как раз и используются. [03.12.2011 16:48:30] Kirsan: Хотя ворот изобретен лишь в 14 веке, я думаю, его можно запихнуть. [03.12.2011 16:48:35] Kirsan: Арбалет не ружье, ему можно). [03.12.2011 16:50:50] Kirsan: Что касается твоих идей - мне нравятся римляне-великаны, оставившие после себя различные руины. [03.12.2011 16:51:11 | Edited 16:51:18] Kirsan: Бокки - ок, путь живут в болотах (они могут ходить на деревянных дощечках по тине).
[03.12.2011 20:28:27] Горобець:
<<< Хм, надо бы все это нарисовать схематично. Да. Хотя бы на бумаге. Чтобы продумывать детальнее. [03.12.2011 20:28:45] Горобець:
<<< если будет лечить знахарь Что со знахарством и алхимией? Они могут быть "мистическими", то есть обеспечивать "примерно то, что в сказках"? [03.12.2011 20:30:35] Kirsan: Ну да, местная магия примерно соответствует понятиям как раз средневековых людей. [03.12.2011 20:30:46] Kirsan: Никаких огнешаров, молний и прочего. [03.12.2011 20:30:53] Kirsan: Травы, алхимия. [03.12.2011 20:31:18] Kirsan: Ведьминский огонь может что-то поджечь, но не более. [03.12.2011 20:32:21] Kirsan: Приворотные зелья . [03.12.2011 20:33:23 | Edited 20:34:16] Горобець: <<< Есть некоторые фишки более поздного времени В том числе некоторые атмосферные - то, что было у античных народов, но не у варваров. Например, у ноббародов вполне годный как БИ кулачный бой по типу пугилизма. В то время как у вильдеров традиционная борьба "на поясах", а у ганзейцев - приемы борьбы против вооруженного противника (хотя их только веке в 15-м изобретут).
<<< Травы, алхимия. Ведьминский огонь может что-то поджечь, но не более. Приворотные зелья Exellent. [03.12.2011 20:34:41] Kirsan: Ты читал Мун? [03.12.2011 20:34:46] Горобець: Нет. Это что? [03.12.2011 20:35:27] Kirsan: Это автор. [03.12.2011 20:35:39] Kirsan: "Меч наемника" и еще две книги. [03.12.2011 20:35:47] Kirsan: Там есть магия, в том числе и божественная. [03.12.2011 20:36:03] Kirsan: За три книги было аж несколько огненных стрел и призыв света. [03.12.2011 20:36:14] Kirsan: В остальном магия весьма утилитарная. [03.12.2011 20:36:28] Kirsan: Можешь почитать. [03.12.2011 20:41:54] Горобець: Спасибо, помечу ее. А вообще магию я намерен сделать вполне "мартиновской". То есть мифологичной. Все примерно как в быличках, никаких дочерей некромантов, дриззтов и геральтов. [03.12.2011 20:42:44] Горобець: Сейчас я тебе тезисно опишу по поводу бокков. У них все очень просто. [03.12.2011 20:55:46] Горобець: (А пока я ищу крутые немецкие и протогерманские слова, вот тебе традиционная вильдерская сказка ) knigosite.ru/library/read/37446 [03.12.2011 20:57:36] Горобець: Он шел час, и два, и три. Звон становился все громче и громче. И вот мальчик очутился среди удивительных деревьев – высокие сосны росли вокруг, но они были прозрачные, как стекла. Верхушки сосен сверкали на солнце так, что больно было смотреть. Сосны раскачивались на ветру, ветки били о ветки и звенели, звенели, звенели. Мальчик пошел дальше и увидел прозрачные елки, прозрачные березы, прозрачные клены. Огромный прозрачный дуб стоял среди поляны и звенел басом, как шмель. Мальчик поскользнулся и посмотрел под ноги. Что это? И земля в этом лесу прозрачна! А в земле темнеют и переплетаются, как змеи, и уходят в глубину прозрачные корни деревьев. Мальчик подошел к березе и отломил веточку. И, пока он ее разглядывал, веточка растаяла, как ледяная сосулька.
frostwald.jpeg [03.12.2011 21:04:35] Горобець: А старик хвалил мальчика за спокойствие. Стоя у печки неподвижно, как столб, глядя, как превращаются в лед птицы, зайцы, белки, Прадедушка Мороз говорил:
– Нет, я не ошибся в тебе, мой юный друг. «Оставь меня в покое!» – какие великие слова. С помощью этих слов люди постоянно губят своих братьев. «Оставь меня в покое!» Эти. Великие. Слова. Установят. Когда-нибудь. Вечный. Покой. На земле.
(Взрослым надо читать побольше сказок.) [03.12.2011 22:13:08] enervator: люди [03.12.2011 22:13:15] enervator: линканите мне ведогонь [03.12.2011 22:13:36] enervator: я линкану её одному интересующемуся товарищу [03.12.2011 22:13:52] Горобець: vedogoni.rusff.ru [03.12.2011 22:15:09] Kirsan: Арсен, откуда товарищ-то? [03.12.2011 22:15:50] enervator: мой знакомый ирл [03.12.2011 22:17:01] Kirsan: Ты рекламируешь ведогонь ирл?) [03.12.2011 22:25:33] Горобець: ПАЦАНЫ, Я СЕГОДНЯ ШЁЛ КОРОЧЕ ПО УЛИЦЕ И УВИДЕЛ ЗНАКОМОГО ИРЛ, НУ Я ПОДСКОЧИЛ И РЕЗКО РАССКАЗАЛ ЕМУ ПРО СУТЬ ВЕДОГОНЯ И ПОЯСНИЛ ЕГО КРИКОМ "ЛЮБЛЮ ГОРОДСКУЮ СКАЗКУ", ПОТОМУ ЧТО Я УГОРЕЛ ПО ВЕДОГОНЮ, ПАЦАНЫ ДУХ СТАРОЙ ШКОЛЫ ЖИВЁТ ТОЛЬКО В ОСЕННЕЙ МОСКВЕ, ГДЕ ЕБАШАТ НЕЛЮДЕЙ ПО ХАРДКОРУ, ГДЕ ПАЦАНЫ ВИДЯТ ИСТИННУЮ РЕАЛЬНОСТЬ, ИСПОЛЬЗУЮТ ДАРЫ И ЕБУТ ПРАВИЛА СЛЕПЫХ В РОТ! ТОЛЬКО ИНТЕРНАТ ГНЕЗДО МАЛИНОВКИ, ТОЛЬКО ХАРДКОР!!! ЗРЯЧИЕ УЛЬТРАХАРДКОР ДРЕВО!!! пацаны ебашьте стригошей, дивов, буканов, летавцев, угорайте с ньолами, любите свой интернат, пацанов и Древо! ГОВОРИТЕ ОТКРЫТО И СМЕЛО ПРЯМО В ЛИЦО! ВЕДОГОНЬ! [03.12.2011 23:32:13] Горобець: В общем, у бокков так. В лесах вильдеров живет огромное количество племен бокков, эти племена носят название "хус". Это не значит, что самих бокков страсть как много, просто племена маленькие. Среднее количество бокков в хусе - 8-12 созданий. Каждое племя является семейной линией, которая давным-давно побраталась с каким-то видом животных и получила их внешние черты. Этих родных животных бокки называют хускуннами, "родичами семьи". Хускунны любят своих бокков и помогают им (эгегей, огромные ездовые зайцы!). Верно и обратное. Убивший хускунна бокк должен умереть, причем он скорее всего сам исключит себя из мира живых. Хусы живут довольно самостоятельно, но у них есть "высокий суд", уважаемая семья, которая разбирает ссоры кланов. Ее называют альдхусом, а ее членов - альдами. Любой бокк может обратиться к альду за помощью в непонятной ситуации, и тот не откажет, потому что обладает Знаниями и Правом Решать. Альдхус нельзя назавть "правящей семьей", это скорее те ребята, которые несут за всех ответственность, потому что так заведено. Получить личную выгоду от этого им и в ум не приходит. Они просто ходячие энциклопедии устного фольклора бокков, которые толкуют этот фольклор для принятия решений. Основания работа альдов - это межплеменные трения и общение с чужаками (в основном - людьми). Сейчас альдами являются Тьорлунги, Дети Оленя. Прошлым альдхусом были Берлунги, Дети Медведя. [03.12.2011 23:44:31] Горобець: При этом альды - это лишь первая уважаемая семья. Есть еще две. Это рудхус и хольхус. Руды - это ребята, которые по решению альдов разрешают конфликт, если нужно. Например, идут на честный поединок с двумя представителями враждующих хусов. Или устраняют предателей. Или дерутся до последнего, отвлекая врага. Рудхус - это семья бойцов-исполнителей. Вот они могут драться на равных со многими из людей. Сейчас рудхус - Траблунги, Дети Рыси. [03.12.2011 23:46:16] Kirsan: Я скоро научусь предсказывать твои придумки. [03.12.2011 23:46:29] Горобець: Почему? [03.12.2011 23:46:35] Kirsan: Ну не знаю. [03.12.2011 23:46:55 | Edited 23:47:02] Kirsan: Как-то все очевидным кажется, ну, для меня. [03.12.2011 23:47:11] Горобець: Потому что естественно. [03.12.2011 23:47:44] Горобець: У рудов, как у уважаемых чистильщиков, есть особая "униформа", чтобы их все узнавали и не лезли, если те на задании. У них белые шкуры (все бокки шьют себе облегающую одежду из шкур, которая льнет к их телам, как вторая кожа) с белыми капюшоными-колпаками, которые руды обмазывают кровью. [03.12.2011 23:48:37] Kirsan: Скорее, я просто понимаю ход твоих мыслей. [03.12.2011 23:48:50] Kirsan: Например: в каждой третьей задумке обязательно должны присутствовать дети. [03.12.2011 23:49:00] Горобець: [03.12.2011 23:49:50] Kirsan: Кроме того, кто-то где-то братается во имя чести и сохранения твердых взглядов на жизнь. [03.12.2011 23:50:00] Горобець: Ага) Обязательно. [0:01:40 | Edited 0:02:39] Горобець: Хольхус - это семья "миротворцев". То есть холи берут на себя всю дипломатию, умиротворение, они обязательно отличные знахари и травники. Холи тоже имеют "униформу", у них одежда из трав. И холи никогда не отвечают на удар, вообще. И никогда не причиняют вред. Иначе они перестанут быть холями. При этом их никто не охраняет и не мстит за них, просто у них такое правило. Как у рудов - всегда исполнять решение суда альдов. Сейчас и на протяжении уже 300 лет хольхусом являются Стурлунги, Дети Быка.
Кстати, у альдов нет постоянной униформы, но когда они Принимают Решение, то раздеваются донага вне зависимости от пола и возраста. Бокки - простые ребята, у них нет пуританских комплексов. [0:02:49] Kirsan: Хм. [0:03:42] Kirsan: Горо, как насчет следующего. Пусть будет несколько обособленных племен покрупнее, внутри которых сохраняется эта структура. А сами племена именно обособлены и принципиально не контактируют друг с другом. [0:05:46] Горобець: Давай лучше так, что не несколько, но довольно много - там, где ближе к лесной чаще, вдали от людей. А на периферии бокки могут действительно уже забивать на заветы предков, потому что люди живут очень быстро и принимают слишком много решений. [0:06:49] Горобець: Ну чего, если кузнец предложил сковать всему хусу клинки в обмен на родовой янтарь, то бежать через пол-леса к альдам? [0:06:51] Kirsan: А еще в городах торговцев есть гетто. [0:06:57] Горобець: Ага.=) [0:07:23] Горобець: "Внешние хусы", через которых идет торговля и дипломатия. [0:07:36] Горобець: Прчием они самостийные. [0:07:44] Kirsan: В принципе можно добавить конфликт ломки менталитета. [0:07:50] Горобець: Ага. [0:07:58] Kirsan: Изменения накапливались долго и вот сейчас молодые... [0:08:11] Kirsan: Мол, дальше - только революция. [0:08:13] Kirsan: Мочи терпеть нет. [0:08:45 | Edited 0:09:01] Kirsan: Часть поселились в недавнообразовавшиеся гетто, часть мечтает преобразить родину. [0:09:40 | Edited 0:10:16] Горобець: Ну... не так страшно. Смотри, внешние хусы - они плевать хотели на великие семьи, они служат проводниками новых веяний. Но альды, котоыре вершина законодательной власти, на них не обращает внимания. Знаешь, почему? Потому что в фольклоре этого нет! [0:09:59 | Edited 0:10:25] Горобець: Альдхус не знает, как реагировать. И думает. [0:11:41] Горобець: То есть альды не пытаются загнать периферийные хусы обратно в лес, "этого нет в программе". [0:11:48] Горобець: Они просто тупят. [0:12:10] Kirsan:
<<< Ну... не так страшно. Больше конфликта! [0:13:44] Горобець: Ну, тут уж как решим.=) Кто-то из альдов может на него пойти. Они же не роботы, они бокки. Они куда эмоциональнее людей. [0:15:22] Горобець: Вариант развития конфликта: альды впервые познали такую штуку, как "разные толкования". Обычно им было довольно пофиг, они никогда не сходились во внутреннем конфликте. Ну и за многовековую историю бокков произошло все, что могло произойти в лесу. [0:16:27] Горобець: И тут кто-то из альдхуса сказал, что Внешние Семьи Все Неправы. И вообще, по-хорошему, наслать бы на них рудов. [0:18:03 | Edited 0:20:09] Горобець: И тут такие старики: да вы что, ничего подобного! И тут такие бунтари: да еще как подобно! Старики: что? Вы что вы за ... несете? Бунтари: что хотим, то и занесем!
Деревья разговаривать не умеют и стоят на месте как вкопанные, но все-таки они живые. Они дышат. Они растут всю жизнь. Даже огромные старики-деревья и те каждый год подрастают, как маленькие дети.
Стада пасут пастухи, а о лесах заботятся лесничие.
И вот в одном огромном лесу жил-был лесничий, по имени Чернобородый. Он целый день бродил взад и вперед по лесу, и каждое дерево на своем участке знал он по имени.
В лесу лесничий всегда был весел, но зато дома он часто вздыхал и хмурился. В лесу у него все шло хорошо, а дома бедного лесничего очень огорчали его сыновья. Звали их Старший и Младший. Старшему было двенадцать лет, а Младшему – семь. Как лесничий ни уговаривал своих детей, сколько ни просил – братья ссорились каждый день, как чужие.
И вот однажды – было это двадцать восьмого декабря утром – позвал лесничий сыновей и сказал, что елки к Новому году он им не устроит. За елочными украшениями надо ехать в город. Маму послать – ее по дороге волки съедят. Самому ехать – он не умеет по магазинам ходить. А вдвоем ехать тоже нельзя. Без родителей старший брат младшего совсем погубит.
Старший был мальчик умный. Он хорошо учился, много читал и умел убедительно говорить. И вот он стал убеждать отца, что он не обидит Младшего и что дома все будет в полном порядке, пока родители не вернутся из города.
– Хорошо, – сказал отец. – Три дня нас не будет дома. Мы вернемся тридцать первого вечером, часов в восемь. До этого времени ты здесь будешь хозяином. Ты отвечаешь за дом, а главное – за брата. Ты ему будешь вместо отца. Смотри же!
И вот мама приготовила на три дня три обеда, три завтрака и три ужина и показала мальчикам, как их нужно разогревать. А отец принес дров на три дня и дал Старшему коробку спичек. После этого запрягли лошадь в сани, бубенчики зазвенели, полозья заскрипели, и родители уехали.
Первый день прошел хорошо. Второй – еще лучше.
И вот наступило тридцать первое декабря. В шесть часов накормил Старший Младшего ужином и сел читать книжку «Приключения Синдбада-Морехода». И дошел он до самого интересного места, когда появляется над кораблем птица Рок, огромная, как туча, и несет она в когтях камень величиною с дом.
Старшему хочется узнать, что будет дальше, а Младший слоняется вокруг, скучает, томится. И стал Младший просить брата:
– Поиграй со мной, пожалуйста.
Их ссоры всегда так и начинались. Младший скучал без Старшего, а тот гнал брата безо всякой жалости и кричал: «Оставь меня в покое!»
И на этот раз кончилось дело худо. Старший терпел-терпел, потом схватил Младшего за шиворот, крикнул: «Оставь меня в покое!» – вытолкал его во двор и запер дверь.
А ведь зимой темнеет рано, и во дворе стояла уже темная ночь. Младший забарабанил в дверь кулаками и закричал:
– Что ты делаешь! Ведь ты мне вместо отца!
У Старшего сжалось на миг сердце, он сделал шаг к двери, но потом подумал:
«Ладно, ладно. Я только прочту пять строчек и пущу его обратно. За это время ничего с ним не случится».
И он сел в кресло и стал читать и зачитался, а когда опомнился, то часы показывали уже без четверти восемь.
Старший вскочил и закричал:
– Что же это! Что я наделал! Младший там на морозе, один, неодетый!
И он бросился во двор.
Стояла темная-темная ночь, и тихо-тихо было вокруг.
Старший во весь голос позвал Младшего, но никто ему не ответил.
Тогда Старший зажег фонарь и с фонарем обыскал все закоулки во дворе.
Брат пропал бесследно.
Свежий снег запорошил землю, и на снегу не было следов Младшего. Он исчез неведомо куда, как будто его унесла птица Рок.
Старший горько заплакал и громко попросил у Младшего прощенья.
Но и это не помогло. Младший брат не отзывался.
Часы в доме пробили восемь раз, и в ту же минуту далеко-далеко в лесу зазвенели бубенчики.
«Наши возвращаются, – подумал с тоскою Старший. – Ах, если бы все передвинулось на два часа назад! Я не выгнал бы младшего брата во двор. И теперь мы стояли бы рядом и радовались».
А бубенчики звенели все ближе и ближе; вот стало слышно, как фыркает лошадь, вот заскрипели полозья, и сани въехали во двор. И отец выскочил из саней. Его черная борода на морозе покрылась инеем и теперь была совсем белая.
Вслед за отцом из саней вышла мать с большой корзинкой в руке. И отец и мать были веселы – они не знали, что дома случилось такое несчастье.
– Зачем ты выбежал во двор без пальто? – спросила мать.
– А где Младший? – спросил отец. Старший не ответил ни слова.
– Где твой младший брат? – спросил отец еще раз.
И Старший заплакал. И отец взял его за руку и повел в дом. И мать молча пошла за ними. И Старший все рассказал родителям.
Кончив рассказ, мальчик взглянул на отца. В комнате было тепло, а иней на бороде отца не растаял. И Старший вскрикнул. Он вдруг понял, что теперь борода отца бела не от инея. Отец так огорчился, что даже поседел.
– Одевайся, – сказал отец тихо. – Одевайся и уходи. И не смей возвращаться, пока не разыщешь своего младшего брата.
– Что же, мы теперь совсем без детей останемся? – спросила мать плача, но отец ей ничего не ответил.
И Старший оделся, взял фонарь и вышел из дому.
Он шел и звал брата, шел и звал, но никто ему не отвечал. Знакомый лес стеной стоял вокруг, но Старшему казалось, что он теперь один на свете. Деревья, конечно, живые существа, но разговаривать они не умеют и стоят на месте как вкопанные. А кроме того, зимою они спят крепким сном. И мальчику не с кем было поговорить. Он шел по тем местам, где часто бегал с младшим братом. И трудно было ему теперь понять, почему это они всю жизнь ссорились, как чужие. Он вспомнил, какой Младший был худенький, и как на затылке у него прядь волос всегда стояла дыбом, и как он смеялся, когда Старший изредка шутил с ним, и как радовался и старался, когда Старший принимал его в свою игру. И Старший так жалел брата, что не замечал ни холода, ни темноты, ни тишины. Только изредка ему становилось очень жутко, и он оглядывался по сторонам, как заяц. Старший, правда, был уже большой мальчик, двенадцати лет, но рядом с огромными деревьями в лесу он казался совсем маленьким. Вот кончился участок отца и начался участок соседнего лесничего, который приезжал в гости каждое воскресенье играть с отцом в шахматы. Кончился и его участок, и мальчик зашагал по участку лесничего, который бывал у них в гостях только раз в месяц. А потом пошли участки лесничих, которых мальчик видел только раз в три месяца, раз в полгода, раз в год. Свеча в фонаре давно погасла, а Старший шагал, шагал, шагал все быстрее и быстрее.
Вот уже кончились участки таких лесничих, о которых Старший только слышал, но не встречал ни разу в жизни. А потом дорожка пошла все вверх и вверх, и, когда рассвело, мальчик увидел: кругом, куда ни глянешь, все горы и горы, покрытые густыми лесами.
Старший остановился.
Он знал, что от их дома до гор семь недель езды. Как же он добрался сюда за одну только ночь?
И вдруг мальчик услышал где-то далеко-далеко легкий звон. Сначала ему показалось, что это звенит у него в ушах. Потом он задрожал от радости – не бубенчики ли это? Может быть, младший брат нашелся и отец гонится за Старшим в санях, чтобы отвезти его домой?
Но звон не приближался, и никогда бубенчики не звенели так тоненько и так ровно.
– Пойду и узнаю, что там за звон, – сказал Старший.
Он шел час, и два, и три. Звон становился все громче и громче. И вот мальчик очутился среди удивительных деревьев – высокие сосны росли вокруг, но они были прозрачные, как стекла. Верхушки сосен сверкали на солнце так, что больно было смотреть. Сосны раскачивались на ветру, ветки били о ветки и звенели, звенели, звенели.
Мальчик пошел дальше и увидел прозрачные елки, прозрачные березы, прозрачные клены. Огромный прозрачный дуб стоял среди поляны и звенел басом, как шмель. Мальчик поскользнулся и посмотрел под ноги. Что это? И земля в этом лесу прозрачна! А в земле темнеют и переплетаются, как змеи, и уходят в глубину прозрачные корни деревьев.
Мальчик подошел к березе и отломил веточку. И, пока он ее разглядывал, веточка растаяла, как ледяная сосулька.
И Старший понял: лес, промерзший насквозь, превратившийся в лед, стоит вокруг. И растет этот лес на ледяной земле, и корни деревьев тоже ледяные.
– Здесь такой страшный мороз, почему же мне не холодно? – спросил Старший.
– Я распорядился, чтобы холод не причинил тебе до поры до времени никакого вреда, – ответил кто-то тоненьким звонким голосом.
Мальчик оглянулся.
Позади стоял высокий старик в шубе, шапке и валенках из чистого снега. Борода и усы старика были ледяные и позванивали тихонько, когда он говорил. Старик смотрел на мальчика не мигая. Не доброе и не злое лицо его было до того спокойно, что у мальчика сжалось сердце.
А старик, помолчав, повторил отчетливо, гладко, как будто он читал по книжке или диктовал:
– Я. Распорядился. Чтобы холод. Не причинил. Тебе. До поры до времени. Ни малейшего вреда. Ты знаешь, кто я?
– Вы как будто Дедушка Мороз? – спросил мальчик.
– Отнюдь нет! – ответил старик холодно. – Дедушка Мороз – мой сын. Я проклял его, этот здоровяк слишком добродушен. Я – Прадедушка Мороз, а это совсем другое дело, мой юный друг. Следуй за мной.
И старик пошел вперед, неслышно ступая по льду своими мягкими белоснежными валенками.
Вскоре они остановились у высокого крутого холма. Прадедушка Мороз порылся в снегу, из которого была сделана его шуба, и вытащил огромный ледяной ключ.
Щелкнул замок, и тяжелые ледяные ворота открылись в холме.
– Следуй за мной, – повторил старик.
– Но ведь мне нужно искать брата! – воскликнул мальчик.
– Твой брат здесь, – сказал Прадедушка Мороз спокойно. – Следуй за мной.
И они вошли в холм, и ворота со звоном захлопнулись, и Старший оказался в огромном, пустом, ледяном зале. Сквозь открытые настежь высокие двери виден был следующий зал, а за ним еще и еще. Казалось, что нет конца этим просторным, пустынным комнатам. На стенах светились круглые ледяные фонари. Над дверью в соседний зал, на ледяной табличке, была вырезана цифра «2».
– В моем дворце сорок девять таких залов. Следуй за мной, – приказал Прадедушка Мороз.
Ледяной пол был такой скользкий, что мальчик упал два раза, но старик даже не обернулся. Он мерно шагал вперед и остановился только в двадцать пятом зале ледяного дворца.
Посреди этого зала стояла высокая белая печь. Мальчик обрадовался. Ему так хотелось погреться.
Но в печке этой ледяные поленья горели черным пламенем. Черные отблески прыгали по полу. Из печной дверцы тянуло леденящим холодом.
И Прадедушка Мороз опустился на ледяную скамейку у ледяной печки и протянул свои ледяные пальцы к ледяному пламени.
– Садись рядом, померзнем, – предложил он мальчику.
Мальчик ничего не ответил.
А старик уселся поудобнее и мерз, мерз, мерз, пока ледяные поленья не превратились в ледяные угольки.
Тогда Прадедушка Мороз заново набил печь ледяными дровами и разжег их ледяными спичками.
– Ну, а теперь я некоторое время посвящу беседе с тобою, – сказал он мальчику. – Ты. Должен. Слушать. Меня. Внимательно. Понял?
Мальчик кивнул головой.
И Прадедушка Мороз продолжал отчетливо и гладко:
– Ты. Выгнал. Младшего брата. На мороз. Сказав. Чтобы он. Оставил. Тебя. В покое. Мне нравится этот поступок. Ты любишь покой так же, как я. Ты останешься здесь навеки. Понял?
– Но ведь нас дома ждут! – воскликнул Старший жалобно.
Он подошел к печке, потряс полами своей снежной шубы, и мальчик вскрикнул горестно. Из снега на ледяной пол посыпались птицы. Синицы, поползни, дятлы, маленькие лесные зверюшки, взъерошенные и окоченевшие, горкой легли на полу.
– Эти суетливые существа даже зимой не оставляют лес в покое, – сказал старик.
– Они мертвые? – спросил мальчик.
– Я успокоил их, но не совсем, – ответил Прадедушка Мороз. – Их следует вертеть перед печкой, пока они не станут совсем прозрачными и ледяными. Займись. Немедленно. Этим. Полезным. Делом.
– Я убегу! – крикнул мальчик.
– Ты никуда не убежишь! – ответил Прадедушка Мороз твердо. – Брат твой заперт в сорок девятом зале. Пока что он удержит тебя здесь, а впоследствии ты привыкнешь ко мне. Принимайся за работу.
И мальчик уселся перед открытой дверцей печки. Он поднял с полу дятла, и руки у него задрожали. Ему казалось, что птица еще дышит. Но старик не мигая смотрел на мальчика, и мальчик угрюмо протянул дятла к ледяному пламени.
И перья несчастной птицы сначала побелели, как снег. Потом вся она сделалась прозрачной, как стекло, старик сказал:
– Готово! Принимайся за следующую.
До поздней ночи работал мальчик, а Прадедушка Мороз неподвижно стоял возле. Потом он осторожно уложил ледяных птиц в мешок и спросил мальчика:
– Руки у тебя не замерзли?
– Нет, – ответил он.
– Это я распорядился, чтобы холод не причинил тебе до поры до времени никакого вреда, – сказал старик. – Но помни! Если. Ты. Ослушаешься. Меня. То я. Тебя. Заморожу. Сиди здесь и жди. Я скоро вернусь.
И Прадедушка Мороз, взяв мешок, ушел в глубину дворца, и мальчик остался один.
Где-то далеко-далеко захлопнулась со звоном дверь, и эхо перекатилось по всем залам.
И Прадедушка Мороз вернулся с пустым мешком.
– Пришло время удалиться ко сну, – сказал Прадедушка Мороз. И он указал мальчику на ледяную кровать, которая стояла в углу. Сам он занял такую же кровать в противоположном конце зала.
Прошло две-три минуты, и мальчику показалось, что кто-то заводит карманные часы. Но он понял вскоре, что это тихонько храпит во сне Прадедушка Мороз.
Утром старик разбудил его.
– Отправляйся в кладовую, – сказал он. – Двери в нее находятся в левом углу зала. Принеси завтрак номер один. Он стоит на полке номер девять.
И мальчик пошел в кладовую. Она была большая, как зал. Замороженная еда стояла на полках. И Старший принес на ледяном блюде завтрак номер один.
И котлеты, и чай, и хлеб – все было ледяное, и все это надо было грызть или сосать, как леденцы.
– Я удалюсь на промысел, – сказал Прадедушка Мороз, окончив завтрак. – Можешь бродить по всем комнатам и даже выходить из дворца. До свиданья, мой юный ученик.
И Прадедушка Мороз удалился, неслышно ступая своими белоснежными валенками, а мальчик бросился в сорок девятый зал. Он бежал, и падал, и звал брата во весь голос, но только эхо отвечало ему. И вот он добрался, наконец, до сорок девятого зала и остановился как вкопанный.
Все двери были открыты настежь, кроме одной, последней, над которой стояла цифра «49». Последний зал был заперт наглухо.
– Младший! – крикнул старший брат. – Я пришел за тобой. Ты здесь?
– Ты здесь? – повторило эхо.
Дверь была вырезана из цельного промерзшего ледяного дуба. Мальчик уцепился ногтями за ледяную дубовую кору, но пальцы его скользили и срывались. Тогда он стал колотить в дверь кулаками, плечом, ногами, пока совсем не выбился из сил. И хоть бы ледяная щепочка откололась от ледяного дуба.
И мальчик тихо вернулся обратно, и почти тотчас же в зал вошел Прадедушка Мороз.
И после ледяного обеда до поздней ночи мальчик вертел перед ледяным огнем несчастных замерзших птиц, белок и зайцев.
Так и пошли дни за днями.
И все эти дни Старший думал, и думал, и думал только об одном: чем бы разбить ему ледяную дубовую дверь. Он обыскал всю кладовую. Он ворочал мешки с замороженной капустой, с замороженным зерном, с замороженными орехами, надеясь найти топор. И он нашел его наконец, но и топор отскакивал от ледяного дуба, как от камня.
И Старший думал, думал и наяву, и во сне, все об одном, все об одном.
А старик хвалил мальчика за спокойствие. Стоя у печки неподвижно, как столб, глядя, как превращаются в лед птицы, зайцы, белки, Прадедушка Мороз говорил:
– Нет, я не ошибся в тебе, мой юный друг. «Оставь меня в покое!» – какие великие слова. С помощью этих слов люди постоянно губят своих братьев. «Оставь меня в покое!» Эти. Великие. Слова. Установят. Когда-нибудь. Вечный. Покой. На земле.
И отец, и мать, и бедный младший брат, и все знакомые лесничие говорили просто, а Прадедушка Мороз как будто читал по книжке, и разговор его наводил такую же тоску, как огромные пронумерованные залы.
Старик любил вспоминать о древних-древних временах, когда ледники покрывали почти всю землю.
– Ах как тихо, как прекрасно было тогда жить на белом, холодном свете! – рассказывал он, и его ледяные усы и борода звенели тихонько. – Я был тогда молод и полон сил. Куда исчезли мои дорогие друзья – спокойные, солидные, гигантские мамонты? Как я любил беседовать с ними! Правда, язык мамонтов труден. У этих огромных животных и слова были огромные, необычайно длинные. Чтобы произнести одно только слово на языке мамонтов, нужно было потратить двое, а иногда и трое суток. Но. Нам. Некуда. Было. Спешить.
И вот однажды, слушая рассказы Прадедушки Мороза, мальчик вскочил и запрыгал на месте, как бешеный.
– Что значит твое нелепое поведение? – спросил старик сухо.
Мальчик не ответил ни слова, но сердце его так и стучало от радости.
Когда думаешь все об одном и об одном, то непременно в конце концов придумаешь, что делать.
Спички!
Мальчик вспомнил, что у него в кармане лежат те самые спички, которые ему дал отец, уезжая в город.
И на другое же утро, едва Прадедушка Мороз отправился на промысел, мальчик взял из кладовой топор и веревку и выбежал из дворца.
Старик пошел налево, а мальчик побежал направо, к живому лесу, который темнел за прозрачными стволами ледяных деревьев. На самой опушке живого леса лежала в снегу огромная сосна. И топор застучал, и мальчик вернулся во дворец с большой вязанкой дров.
У ледяной дубовой двери в сорок девятый зал мальчик разложил высокий костер. Вспыхнула спичка, затрещали щепки, загорелись дрова, запрыгало настоящее пламя, и мальчик засмеялся от радости. Он уселся у огня и грелся, грелся, грелся.
Дубовая дверь сначала только блестела и сверкала так, что больно было смотреть, но вот, наконец, вся она покрылась мелкими водяными капельками. И когда костер погас, мальчик увидел: дверь чуть-чуть подтаяла.
– Ага! – сказал он и ударил по двери топором. Но ледяной дуб по-прежнему был тверд как камень.
– Ладно! – сказал мальчик. – Завтра начнем сначала.
Вечером, сидя у ледяной печки, мальчик взял и осторожно припрятал в рукав маленькую синичку. Прадедушка Мороз ничего не заметил. И на другой день, когда костер разгорелся, мальчик протянул птицу к огню.
Он ждал, ждал, и вдруг клюв у птицы дрогнул, и глаза открылись, и она посмотрела на мальчика.
– Здравствуй! – сказал ей мальчик, чуть не плача от радости. – Погоди, Прадедушка Мороз! Мы еще поживем!
И каждый день теперь отогревал мальчик птиц, белок и зайцев. Он устроил своим новым друзьям снеговые домики в уголках зала, где было потемнее. Домики эти он устлал мхом, который набрал в живом лесу. Конечно, по ночам было холодно, но зато потом, у костра, и птицы, и белки, и зайцы запасались теплом до завтрашнего утра.
Мешки с капустой, зерном и орехами теперь пошли в дело. Мальчик кормил своих друзей до отвала. А потом он играл с ними у огня или рассказывал о своем брате, который спрятан там, за дверью. И ему казалось, что и птицы, и белки, и зайцы понимают его.
И вот однажды мальчик, как всегда, принес вязанку дров, развел костер и уселся у огня. Но никто из его друзей не вышел из своих снеговых домиков.
Мальчик хотел спросить: «Где же вы?» – но тяжелая ледяная рука с силой оттолкнула его от огня.
Это Прадедушка Мороз подкрался к нему, неслышно ступая своими белоснежными валенками.
Он дунул на костер, и поленья стали прозрачными, а пламя черным. И когда ледяные дрова догорели, дубовая дверь стала такою, как много дней назад.
– Еще. Раз. Попадешься. Заморожу! – сказал Прадедушка Мороз холодно. И он поднял с пола топор и запрятал его глубоко в снегу своей шубы.
Целый день плакал мальчик. И ночью с горя заснул как убитый. И вдруг он услышал сквозь сон: кто-то осторожно мягкими лапками барабанит по его щеке.
Мальчик открыл глаза.
Заяц стоял возле.
И все его друзья собрались вокруг ледяной постели. Утром они не вышли из своих домиков, потому что почуяли опасность. Но теперь, когда Прадедушка Мороз уснул, они пришли на выручку к своему другу.
Когда мальчик проснулся, семь белок бросились к ледяной постели старика. Они нырнули в снег шубы Прадедушки Мороза и долго рылись там. И вдруг что-то зазвенело тихонечко.
– Оставьте меня в покое, – пробормотал во сне старик. И белки спрыгнули на пол и подбежали к мальчику.
И он увидел: они принесли в зубах большую связку ледяных ключей.
И мальчик все понял.
С ключами в руках бросился он к сорок девятому залу. Друзья его летели, прыгали, бежали следом.
Вот и дубовая дверь.
Мальчик нашел ключ с цифрой «49». Но где замочная скважина? Он искал, искал, искал, но напрасно.
Тогда поползень подлетел к двери. Цепляясь лапками за дубовую кору, поползень принялся ползать по двери вниз головою. И вот он нашел что-то. И чирикнул негромко. И семь дятлов слетелись к тому месту двери, на которое указал поползень.
И дятлы терпеливо застучали своими твердыми клювами по льду. Они стучали, стучали, стучали, и вдруг четырехугольная ледяная дощечка сорвалась с двери, упала на пол и разбилась.
А за дощечкой мальчик увидел большую замочную скважину.
И он вставил ключ и повернул его, и замок щелкнул, и упрямая дверь открылась наконец со звоном.
И мальчик, дрожа, вошел в последний зал ледяного дворца. На полу грудами лежали прозрачные ледяные птицы и ледяные звери.
А на ледяном столе посреди комнаты стоял бедный младший брат. Он был очень грустный и глядел прямо перед собой, и слезы блестели у него на щеках, и прядь волос на затылке, как всегда, стояла дыбом. Но он был весь прозрачный, как стеклянный, и лицо его, и руки, и курточка, и прядь волос на затылке, и слезы на щеках – все было ледяное. И он не дышал и молчал, ни слова не отвечая брату. А Старший шептал:
– Бежим, прошу тебя, бежим! Мама ждет! Скорее бежим домой!
Не дождавшись ответа, Старший схватил своего ледяного брата на руки и побежал осторожно по ледяным залам к выходу из дворца, а друзья его летели, прыгали, мчались следом.
Прадедушка Мороз по-прежнему крепко спал. И они благополучно выбрались из дворца.
Солнце только что встало. Ледяные деревья сверкали так, что больно было смотреть. Старший побежал к живому лесу осторожно, боясь споткнуться и уронить Младшего. И вдруг громкий крик раздался позади.
Прадедушка Мороз кричал тонким голосом так громко, что дрожали ледяные деревья:
– Мальчик! Мальчик! Мальчик!
Сразу стало страшно холодно. Старший почувствовал, что у него холодеют ноги, леденеют и отнимаются руки. А Младший печально глядел прямо перед собой, и застывшие слезы его блестели на солнце.
– Остановись! – приказал старик.
Старший остановился.
И вдруг все птицы прижались к мальчику близко-близко, как будто покрыли его живой, теплой шубой. И Старший ожил и побежал вперед, осторожно глядя под ноги, изо всех сил оберегая младшего брата.
Старик приближался, а мальчик не смел бежать быстрее, – ледяная земля была такая скользкая. И вот, когда он уже думал, что погиб, зайцы вдруг бросились кубарем под ноги злому старику. И Прадедушка Мороз упал, а когда поднялся, то зайцы еще раз свалили его на землю. Они делали это, дрожа от страха, но надо же было спасти лучшего своего друга. И когда Прадедушка Мороз поднялся в последний раз, то мальчик, крепко держа в руках своего брата, уже был далеко внизу, в живом лесу. И Прадедушка Мороз заплакал от злости.
И когда он заплакал, сразу стало теплее.
И Старший увидел, что снег быстро тает вокруг и ручьи бегут по оврагам. А внизу, у подножия гор, почки набухли на деревьях.
– Смотри – подснежник! – крикнул Старший радостно. Но Младший не ответил ни слова. Он по-прежнему был неподвижен, как кукла, и печально глядел прямо перед собой.
– Ничего. Отец все умеет делать! – сказал Старший Младшему. – Он оживит тебя. Наверное оживит!
И мальчик побежал со всех ног, крепко держа в руках брата. До гор Старший добрался так быстро с горя, а теперь он мчался, как вихрь, от радости. Ведь все-таки брата он нашел.
Вот кончились участки лесничих, о которых мальчик только слышал, и замелькали участки знакомых, которых мальчик видел раз в год, раз в полгода, раз в три месяца. И чем ближе было к дому, тем теплее становилось вокруг. Друзья-зайцы кувыркались от радости, друзья-белки прыгали с ветки на ветку, друзья-птицы свистели и пели. Деревья разговаривать не умели, но и они шумели радостно – ведь листья распустились, весна пришла.
И вдруг старший брат поскользнулся.
На дне ямки, под старым кленом, куда не заглядывало солнце, лежал подтаявший темный снег.
И Старший упал.
И бедный Младший ударился о корень дерева.
И с жалобным звоном он разбился на мелкие кусочки.
Сразу тихо-тихо стало в лесу.
И из снега вдруг негромко раздался знакомый тоненький голос:
– Конечно! От меня. Так. Легко. Не уйдешь!
И Старший упал на землю и заплакал так горько, как не плакал еще ни разу в жизни. Нет, ему нечем было утешиться, не на чем было успокоиться.
Он плакал и плакал, пока не уснул с горя как убитый.
А птицы собрали Младшего по кусочкам, и белки сложили кусочек с кусочком своими цепкими лапками и склеили березовым клеем. И потом все они тесно окружили Младшего как бы живой теплой шубкой. А когда взошло солнце, то все они отлетели прочь. Младший лежал на весеннем солнышке, и оно осторожно, тихонечко согревало его. И вот слезы на лице у Младшего высохли. И глаза спокойно закрылись. И руки стали теплыми. И курточка стала полосатой. И башмаки стали черными. И прядь волос на затылке стала мягкой. И мальчик вздохнул раз, и другой, и стал дышать ровно и спокойно, как всегда дышал во сне.
И когда Старший проснулся, брат его, целый и невредимый, спал на холмике. Старший стоял и хлопал глазами, ничего не понимая, а птицы свистели, лес шумел, и громко журчали ручьи в канавах.
Но вот Старший опомнился, бросился к Младшему и схватил его за руку.
А тот открыл глаза и спросил как ни в чем не бывало:
– А, это ты? Который час?
И Старший обнял его и помог ему встать, и оба брата помчались домой.
Мать и отец сидели рядом у открытого окна и молчали. И лицо у отца было такое же строгое и суровое, как в тот вечер, когда он приказал Старшему идти на поиски брата.
– Как птицы громко кричат сегодня, – сказала мать.
– Обрадовались теплу, – ответил отец.
– Белки прыгают с ветки на ветку, – сказала мать.
– И они тоже рады весне, – ответил отец.
– Слышишь?! – вдруг крикнула мать.
– Нет, – ответил отец. – А что случилось?
– Кто-то бежит сюда!
– Нет! – повторил отец печально. – Мне тоже всю зиму чудилось, что снег скрипит под окнами. Никто к нам не прибежит.
Но мать была уже во дворе и звала:
– Дети, дети!
И отец вышел за нею. И оба они увидели: по лесу бегут Старший и Младший, взявшись за руки.
Родители бросились к ним навстречу.
И когда все успокоились немного и вошли в дом, Старший взглянул на отца и ахнул от удивления.
Седая борода отца темнела на глазах, и вот она стала совсем черной, как прежде. И отец помолодел от этого лет на десять.
С горя люди седеют, а от радости седина исчезает, тает, как иней на солнце. Это, правда, бывает очень-очень редко, но все-таки бывает.
И с тех пор они жили счастливо.
Правда, Старший говорил изредка брату:
– Оставь меня в покое.
Но сейчас же добавлял:
– Ненадолго оставь, минут на десять, пожалуйста. Очень прошу тебя.
И Младший всегда слушался, потому что братья жили теперь дружно.