Адмирал Целитель
Она тут1. Фамилия, Имя (Последовательность точная).
Тресколом, сын Огнеруба, внук Громовоя.
2. Возраст, пол, раса.
20 лет, мужской пол, мадфалл.
3. Происхождение (из какого мира).
Иной Мир.
4. Социальный статус/вид деятельности (на данный момент).
Дуокледдифр, Воин Теней.
5. Биография (не меньше 20 строк).
В дремучих чащобах и топях Кромешных Трясин гнездится маленький народ мадфаллов, разделенный на множество племен. Практически не появляющиеся за пределами родовых пределов, мадфаллы приобрели славу дремучих угрюмцев - и то разве в окрестностях своих земель. Большой мир об этой расе практически ничего не знает.
Поэтому и стоит провести небольшой экскурс. Что прежде всего бросается в глаза при встрече с мадфаллом - это его рост и физическая крепость. Напоминающие антропоморфных варанов с рудиментарным хвостом, иные мадфаллы достигают до трех метров в высоту. Огромные руки их бугрятся мышцами-валунами, ноги похожи на узловатые древесные стволы, а толщина могучего торса такова, что тролль руками не обхватит. При всей своей устрашающей внешности мадфаллы - весьма меланхоличные и добродушные создания, мало приспособленные к военным действиям.
Долгое время племена этой расы, предводительствуемые вождями-колдунами, мирно (если не считать грызни за места рыбной ловли) обитали на лесистых островках, окруженных болотистыми водами и никого особенно не трогали. Разве что забредет случайный бродяга - что ж, сам виноват, нечего было нарушать священные границы. Все изменилось, когда из-за Закатных Гор пришли эльфы. Изгнанные с родных мест нашествием орков, они исследовали новые территории в поисках нового дома - и Трясины показались им подходящим местом. Озлобленные и исстрадавшиеся, эльфы принялись активно изгонять мадфаллов с родовых земель - и прежде чем неторопливые ящеры поняли, что происходит, некоторые племена были частью изничтожены, а частью уведены в рабство. Между мадфаллами и эльфами развернулась война не на жизнь, а на смерть - и несмотря на то, что чужеземцы были куда лучше подготовлены и дрались с отчаянием обреченных, ящеры уверенно одолевали отличным знанием местности и численным превосходством. В конце концов, когда в Трясинах был утоплен последний остроухий, над обществом мадфаллов взяли власть воинские общества, сплотившие болотный народ и сделавшие его куда более стойким и способным к сопротивлению. Отныне весь молодняк ящеров наострялся в умении биться оружием и голыми руками, по мере роста мастерства проходя посвящение в новые круги воинских домов.
Лучшие же из лучших, те, кто одолел все ступени инициации, становились дуокледдифрами, Воинами Теней. Эти бойцы, способные в одиночку противостоять десятку врагов, брали на себя обязанность служения духам предков, которым поклонялся народ ящеров. На тело избранных наносились священные татуировки, служившие вместилищем душ пращуров. Затем каждый Воин подвергался страшным пыткам, которые вытягивали из него все жизненные силы - пыткам, которые прекращались, лишь только становилось ясно, что ящер находится на самом краю гибели, на пороге Мира Мертвых. Только тогда души предков могли войти в приготовленные для них обиталища-татуировки, и только тогда колдуны начинали возвращать полумертвого дуокледдифра к жизни. Многие испытуемые не выдерживали ритуала и гибли, но те, кто оставался жив, становились самыми почитаемыми членами племени. Отныне с ними говорили праотцы, направляющие их на подвиги и дающие в награду необычайные способности.
Одним из таких Воинов всегда мечтал быть герой нашего рассказа, Тресколом, сын Огнеруба и Крадущейся. Впрочем, с детства его жизнь не заладилась - родители малыша были ящерами бедными и средств на учителей боевых искусств у них не было. Мать сутки напролет трудилась на грибных делянках, а отец, так и не накопивший денег на вступительный взнос в воинское общество, пас бродячих рыб в зарослях осоки. Так что Тресколом и его брат-близнец, Камнегрох, были предоставлены сами себе. Они день-деньской бегали по лесу (не забредая, впрочем, в самую глубь - туда, где водились злые духи), ловили съедобных лягушек и змей, сражались на палках и боролись, воображая себя героями и чудовищами.
Однажды глазам маленьких ящеров представло удивительное зрелище. В поисках новых мест для игр они набрели на круглую полянку, расчищенную от лиан и ползучей тины. Там, на полянке, сражались на кулаках такие же дети, как они, а руководил ими учитель Вихребой, один из лучших мастеров боя горддмун во всем племенном союзе. Близнецы просидели в зарослях несколько часов, восхищенно наблюдая за тем, как Вихребой пестует учеников, показывает им приемы и блоки, демонстрирует связки ударов. А когда урок окончился и юные бойцы стали расходиться, Тресколом с братом попытались потихоньку ускользнуть - но не тут-то было. Бдительные ученики заслышали шорох в кустах и окружили чужаков, приготовившись к бою. Впрочем, узнав в ровесниках детей Огнеруба-пастуха, они разжали кулаки и стали забрасывать братьев насмешками. "Эй, вы, дохлые пиявки!" - слышалось со всех сторон, - "Ваш папаша так не хочет становиться воином, что плещется в грязи вместе с рыбами! Скоро у него тоже появятся жабры и он примется слизывать тину с кочек! Семейка бродячих рыб! Обжоры-тиножоры, обжоры-тиножоры!.."
Тресколом и Камнегрох отреагировали как полагается - кинулись на обидчиков с кулаками. На них, конечно, вышли два лучших бойца класса - и началась потасовка. Никто, впрочем, не заметил, что учитель Вихребой никуда не ушел - и зорко наблюдает за происходящим, присев на ветку дерева. А наблюдать и впрямь было интересно - несмотря на то, что близнецы получали удар за ударом, каждый из них отчаянно сопротивлялся и никак не желал сдаваться. Постепенно хихиканье, доносившееся из живого кольца, окружившего место поединка, затихло. А лучшие ученики Вихребоя наносили удары все злее и яростней - они не могли и представить, что ничему не обученные "пиявки" смогут простоять хотя бы с пяток секунд. Но ведь стояли же - скаля зубы и шипя от боли, но стояли.
Избиение, конечно, прекратил учитель. Рыкнув на мелюзгу, он соскользнул с ветки в траву и медленно подошел к близнецам. Те представляли собой жалкое зрелище: пусть ученики дрались без боевых колец на предплечьях, били они в полную силу и сумели порядочно обработать чужаков.
"Мне это нравится." - заявил мастер Вихребой и простнул вперед длинным раздвоенным языком, - "Стойкость, упорство и злость - вот подходящие качества для обучения. К сожалению, больше семи учеников я брать не могу, так завещано предками. А сейчас мои уроки посещают шестеро. Придется выбирать. Ты."
"Я?" - неуверенно шепнул Тресколом, облизывая разбитые губы.
"Ты. Пойдешь со мной. Остальные, как и твой брат - по домам. Урок окончен."
И, увлекая за плечо оглядывающегося Тресколома, учитель Вихребой пошел по направлению к Дому Воинов. Камнегрох еще долго смотрел им вслед.
С этих пор для Тресколома началась совсем другая жизнь. Вихребой взял его в ученики - однако, поскольку платить за занятия мальчику было нечем, мастер сделал его своим слугой. Предварительно обговорив это с Огнерубом и супругой - впрочем, те и рады были пристроить лишний рот, куда там. Не был рад один Камнегрох, не рад до такой степени, что Тресколом недоумевал - жалко, в самом деле, что не получилось им обучаться вместе, так не он же нашептывал предкам правило семи. Так или иначе, отношения между братьями сильно охладели. Да и виделись они теперь нечасто. Тресколом был весь в делах: все хозяйство строгого мастера лежало на нем, да и на занятиях Вихребой его не баловал, гонял еще пуще других учеников. Полдня домашних хлопот, полдня усердных тренировок - немудрено, что на подстилку Тресколом валился без сил.
Камнегрох тоже, к слову, без дела не сидел - года через три, когда братьям исполнилось пятнадцать, он стал учеником известного мечника Бронекола, обучавшего бою на громадных, больше роста взрослого ящера, мечах-эгининах. Между мечниками и кулачными бойцами издревле велось противостояние, поддерживаемое воинскими обществами, так что близнецы оказались по разные стороны баррикад. Теплоты в их отношения это, конечно, не добавило...
Время шло, братья росли и каждый добился немалых успехов. Тресколом стал одним из лучших бойцов союза племен, бой горддмун в его исполнении блистал отточенными движениями и оригинальными находками, и многие знатоки шептали, что именно за юным кулачником стоит будущее стиля, если конечно, не создаст он свою собственную школу. Камнегрох же, не сумев стать воином столь же блестящим, взял иным. Во время последнего похода на немирных троллей, начавших подбираться к Синим Пустошам, Камнегрох спас жизнь Стозева, старейшины одного из главных военных обществ. Тот в долгу не остался - приблизил юношу к себе и сделал его своим доверенным советником. Так что если за Тресколомом отныне стояла народная слава, то за Камнегрохом - власть.
Когда близнецам исполнилось 18, весь союз племен готовился к инициации Воинов Теней, должных исполнять волю предков, пользуясь волшебной силой. Правду сказать, ни один из братьев уже не желал становиться дуокледдифром. Оба они завели свое хозяйство и успели обзавестись женами - и тут Тресколому повезло больше, за него пошли три дочери Бурехода-рыбака, первые красавицы в племени. Так что наш герой готовился стать отцом, основать семейную школу боя и ни о каких подвигах не помышлять - мадфаллы хоть и живут лет по сто пятьдесят-двести, но взрослеют рано. Однако не все выходит так, как пожелаешь.
В пору Сбора Стеблей в Час Каракатицы совет колдунов удалился на беседу с предками. Несколько часов продолжался ритуал, а затем среди воинов поползли слухи, что из лучших воинов племени духи избрали трех кандидатов в Воины Теней: бойца на палицах Костоспина, метателя клинков Бивнеглода и... мастера-мечника Камнегроха. Известно было, что слухи, как правило, не врут - пусть время официального оглашения дуокледдифров еще не пришло, колдуны заранее запускали информацию в массы, чтобы избранные смогли достойно подготовиться к испытанию. И на сей раз времени на это выдалось порядком - объявлять достойных колдуны отчего-то не спешили.
Бивнеглод и Костоспин успели снарядиться и давно ждали выхода старейшин, в то время как Тресколом искал своего брата. Камнегроха нигде не было - а он должен был стоять на площади у Дома Воинов. Наконец, в укромном месте у причала, мечник все же нашелся. Притом в компании. Вместе с Камнегрохом стояли и о чем-то оживленно совещались старейшина Стозев и глава совета колдунов. Завидев Тресколома, все трое тотчас попрощались друг с другом и, потупив взор, отправились в разные стороны. Лишь Камнегрох держался уверенно - уходя, он бросил на брата взгляд, полный злорадства и некоего сожаления.
Через два часа колдуны огласили список претендентов на звание Воина Теней. Слухи оказались верны, но лишь отчасти: Костоспин с Бивнеглодом действительно входили в число избранных, а вот третьим Воином оказался Тресколом. По площади пронесся удивленный шепоток - тут же, впрочем, утихший. Слухи есть слухи - как видно, пересказываю друг новости, кто-то из ящеров перепутал братьев (немудрено, они же близнецы). Меж тем колдуны заканчивали речь: по их словам, все имущество, включая животных и жен, переходило к ближайшим родственникам дуокледдифров. При этих словах Камнегрох вперился хищным взглядом в дочерей Бурехода - те стояли рядом с мужем и испуганно жались к нему, слушая приговор колдунов.
Дальнейшее происходило точно в дурном сне. Тресколом помнил, как его вели через ревущую от восторга толпу, помнил каменный покой, освещенный разведенными по кругу кострами, страшную боль, продолжавшуюся невыносимо долго... И то, как тени, метавшиеся по освещенному красноватым светом залу, сошли со стен и вплыли в его тело.
Когда Тресколом очнулся, все необходимое для похода уже было готово. Ему предстояло покинуть земли мадфаллов затемно - и уйти скитаться по миру, выполняя волю духов, живущих отныне в рисунках на его теле. И возвратиться, когда пращуры сочтут, что все их наказы исполнены. Колдуны говорили об этом так легко, точно в странствиях Тресколому предстояло провести от силы месяц, но ящер знал - за последние пятьдесят лет никто из Воинов Теней так и не вернулся в родное племя.
6. Характер (не меньше 7-10 строк).
Хладнокровный: Облик обманчив, в жилах Тресколома течет горячая кровь. Впрочем, догадаться об этом сложно - настолько он спокоен и сдержан в любой, пусть и смертельно опасной, ситуации. Что неудивительно - юный Воин Теней пережил в свое время такие пытки, после которых любой страх - не страх, а так, неприятность. А учитывая то, что богатой (да, признаемся, вообще какой-то) мимикой морда ящеров не обладает, понять, какие эмоции испытывает мадфалл, представляется нвозможным. Подобные свойства сделали бы Тресколома великим карточным игроком - увы, азартные игры он не любит.
Упорный: Какие бы препятствия ни стояли на пути, сколь бы могущественные противники ни угрожали расправой, Тресколом никогда не отступится от своего. Он из рода тех героев (или злодеев), которые, даже погибая, стремятся выполнить поставленную перед ними задачу, или, по крайней мере, увлечь с собой на тот свет побольше врагов.
Благородный: Пусть мадфаллы и варвары, но варвары с четким представлением о чести. Конечно, бывают разные обстоятельства, однако поднимать руку на слабую самку или беззащитного детеныша, согласно представлению ящеров, невозможно. Кроме того, болотный народ всегда ратовал за достойное поведение на поле боя: именно соблюдение правил честного поединка, согласно кодексу чести мадфаллов, отличает подлое убийство от блистательной победы.
7. Внешность.
Великан - эта мысль первой придет на ум при встрече с Тресколомом. Достойный сын своего племени, ящер достигает в высоту трех метров, и при всем при этом выглядит дюже широкоплечим и сильным телом. Светло-коричневую кожу его, под которой перекатываются огромные мускулы, украшают на груди и руках черные татуировки: кости, ребра и черепа, составляющие причудливый узор. А в районе солнечного сплетения вьется спиралью чудовищный щрам, то ли выжженный огнем, то ли вытравленный зельями. Стоит заметить, что ящер носит на себе многочисленные кольца: как декоративные, продетые в кожу на шее и обозначающие его принадлежность к бою горддмун, так и боевые, украшающие могучие предплечья мадфалла. К тому же, как и полагается достойному воину, Тресколом носит на шее веревочную накидку, унизанную костями врагов. Из одежды на нем обыкновенно длинный, до колен, кожаный набедренник и тяжелый, сшитый из звериных шкур плащ с глухим капюшоном.
8. Способности.
Тени предков.
Праотцы ящеров дают своим потомкам возможность управлять мраком, плотью от плоти Мира Мертвых. В сказаниях говорится, что величайшие из дуокледдифров могли превращаться в собственную тень и становиться неуязвимыми для врагов, призывать сотканных из самое тьмы воинов или даже устраивать солнечное затмение. Однако, как и всякое могучего колдовство, эта магия имеет свои минусы: во-первых, она жадно пьет силы того, кто ей пользуется - особенно если очень силен эффект или шибко продолжительно его действие. А во-вторых, тени, которыми управляет мадфалл, уязвимы для волшебного оружия или сильного чародейства.
Кулачный бой.
Горддмун, "рука-молот", - традиционное военное искусство мадфаллов. Согласно легенде, его создатель был великим мастером битвы на палицах и перенес принципы своего стиля на кулачный поединок. Это очень похоже на правду: в горддмун в основном сражаются предплечьми (часто защищенными боевыми кольцами), удары наносятся рубящие, с широкой амплитудой - при этом каждый удар можно легко превратить в блок, чем и славится эта школа. Кулаки в основном используются для тычковых, восходящих или нисходящих ударов - поистине, предплечье и кулак уподобляются дубине, а локоть - сжимающей ее руке.
Сверхсила.
Тут и говорить особенно не о чем. Мало того, что Тресколом силен уже оттого, что является мадфаллом - так ко всему он всю (пусть и небольшую) жизнь занимался укреплением своего тела и усилением мощи удара. Так что теперь, пожалуй, он способен потягаться на поясах даже со взрослым оборотнем или древним вампиром - и, вполне возможно, победить.
9. Оружие (если имеется).
Двадцать тяжелых стальных колец - по десять на каждое предплечье.
10. Пробный пост.
...Колдуны, провожая Тресколома в путь, рассказывали о людях, которые и говорят, и выглядят, да и живут не так, как надо, но подобного он не ждал. Город громоздился зданиями, нависавшими (куда там общинным домам в его племени!) на три-четыре этажа над землей, шумел жителями, ропот которых сливался в однородный гул, потрясал и подавлял собой. Все здесь было велико: огромные окна, широкие улицы, высокие фонари. Тресколом чувствовал себя ребенком, попавшим в страну гигантов. Впрочем, людям гигантом казался он сам: на мадфалла оборачивались, показывали пальцами, удивленно перешептывались за спиной. К тому же Тресколом то и дело выглядывал стайку людских детенышей, которая пугливо семенила за ним, чуть что прыская от взгляда в стороны. Утомленный излишним внимание, ящер последовал этой тактике - нырнул в маленький заулок, попавшийся по пути. В заулке, утененном смыкающимися крышами домов, было прохладно и тихо. Здесь, отойдя от первого потрясения, Тресколом осознал, как же все-таки проголодался.
Запахов в городе было тоже пруд пруди. Они плыли рекой, сливаясь и дурманя - но не отыскать в общей гуще аромата свежей еды было для мадфалла делом невозможным. Треколом срезу же поймал чутьем жареную рыбу и последовал до дома, в котором ее готовили. Над дверью едальни красовалась вывеска с изображенным на ней угрем, а под ней отирал косяк здоровенный тролль. Здоровенный, конечно, не для мадфаллов - впрочем, плечами он Тресколому не уступал, а по тому, как тролль плавно выпрямился, завидев посетителя, ящер понял, что перед ним боец опытный и бывалый. Склонив голову в знак приветствия (а еще - чтобы не удариться о косяк), Тресколом нырнул в дверь. И тут же объяснил белоголовому хозяину:
- Рыбы, питье пить. Много есть. Голод, далекие путь.
Рыбы, конечно, сначала нанесли не очень-то и много - порции едальни рассчитаны были на слабых телом людей. Но Тресколом, гордый мадфалл, сразу же умял все принесенное, запил горьким пенистым напитком из кружки и попросил добавки. Потом еще. Потом снова и опять.
Рыба - жареная, печеная, копченая, изготовленная способом, которого Тресколом и не знал (а уж он был уверен, что мадфаллы по рыбной кухне всех обошли) исчезала со стола мгновенно. Странный напиток тоже - приохотившись к его вкусу, Тресколом осушил кружек пять и почувствовал себя куда как воинственным и бодрым: наверное, в напитке были особые травы. В то же время поведение хозяина едальни и тролля ему решительно не нравилось.
Белоголовый и белоусый хозяин был сначала рад-радехонек появлению Тресколома. А вот теперь, когда ящер показал, что ценит и любит приготовленную еду - пригорюнился и затосковал. Тролль же покинул свой пост и сел за столиком неподалеку - да еще с таким видом, будто ожидал от мадфалла какой-то пакости. Ну и чудаки.
Тресколом встал.
- Благодарительность, хозин дома. - сказал он вежливо. - Вкусный пища, многие блага тебя, жены и дети. Мой дом - твой дом. Мой рука - твой рука.
Хозяин вздохнул с грустью и спросил странное:
- А платить за еду будем, добрый странник? Слова твои, конечно, добрые, но от слов-то не разбогатеешь.
Тресколом удивился. Не только от чудных речей хозяина (платить? Платят за обиду, за смерть... За еду отдают добром), но и от того, что едальня перед ним теперь плыла и мерцала. Наверное, дело в травяной настойке, рассудил он. Нечего было столько ее пить.
- Платить... Я тебя не обижай, зачем я платить? - осторожно объяснил мадфалл. И попытался пройти к двери (пошатываясь и мотая головой - ну и настойка). Правда, ничего из этого не получилось.
Перед Тресколомом встал тролль. Воинственно поглядел на него снизу вверх, ощерился - и уцепил за плечо.
- Куда пошел, дармоед? - хрипло пробасил он, - Плати давай, деньгами. Ты тут столько наел, что на всю купеческую гильдию хватит.
Тресколом стоял и жмурился - ящера клонило в сон. Моргая, он устало глядел на разъяренного тролля и пытался понять - что от него хотят и когда все это кончится. В голове шумело, речь понималась все хуже.
- ...тина! - хрипел тролль, - Жив... ается... Что уставился, бол... ...ет? Тогда снимай и в...
Тролль потянулся к золотым кольцам на шее ящера, и тут-то среагировали боевые рефлексы Тресколома. Сам мадфалл даже не понял, что произошло - просто вдруг закончилась тягостная сцена и начался простой и ясный бой.
Х-ат! - левая рука ударила сверху вниз по лапе тролля, отбивая ее - а потом рванула обратно окованным сталью предплечьем, кроша ключицу и выбивая кость из сустава. Тролль раззявил рот в беззвучном вопле, стал клонится вперед - медленно, будто сквозь воду. Но упасть ему не дали. Руки Тресколома словно жили своей жизнью - и их ничуть не интересовало, что сам ящер вряд ли понимает происходящее. По правому боку тролля словно огрели жерновом - хрустнули ребра, лопнула кожаная безрукавка. И сразу же, сливая удары в одну жуткую барабанную дробь, мадфалл вбил оба кулака противнику в грудь.
Вдруг все закончилось. Тресколом, хрипло выдохнув, поглядел под ноги - на полу, пытаясь прийти в себя, елозил тролль. Правая его рука висела плетью и слушаться хозяина не желала. Тресколом поглядел налево - там, сгорбившись и вцепившись в кружку, сидел второй посетитель едальни. Ничего вокруг себя он, похоже, не замечал. Тресколом поглядел налево - из-за стойки на него смотрел заряженный арбалет белоусого хозяина.
- Стой и не шевелись, - мирно сказал хозяин, - Сейчас придет стража, а до тех пор глупостей не допускай.
Мадфалл заморгал.
- Вот ведь народ. - будто жалуясь сам себе, продолжил белоусый, - Из-за пары десятка медных монет готовы всем головы поотрывать и свою потерять.
...Таковы люди. - говорил старейшина Илоед, снаряжая Тресколома в дорогу. - Они - народ беззаконный, друг другу не верят, не помогают, хотя одно племя. Пусть и большое. Потому все друг у друга обменивают - еду, мечи, платья. Но не на соль, приправы, и украшения, которые мы у троллей выкупаем, а на монеты. Вот, гляди, даю я тебе мешочек, в котором этих монет видим-невидимо...
Тресколом, будто во сне, отстегнул от пояса мешочек колдуна и высыпал под ноги половину его содержимого. По полу, бренча и громыхая, покатились тяжелые кругляши, отливающие золотом. Хозяин едальни, прищурившись, убрал арбалет и мотнул головой - убирайся, мол. Тресколом, пошатываясь и громко топоча, последовал его совету. Вслед ему раздался стон тролля.
Тресколом, сын Огнеруба, внук Громовоя.
2. Возраст, пол, раса.
20 лет, мужской пол, мадфалл.
3. Происхождение (из какого мира).
Иной Мир.
4. Социальный статус/вид деятельности (на данный момент).
Дуокледдифр, Воин Теней.
5. Биография (не меньше 20 строк).
В дремучих чащобах и топях Кромешных Трясин гнездится маленький народ мадфаллов, разделенный на множество племен. Практически не появляющиеся за пределами родовых пределов, мадфаллы приобрели славу дремучих угрюмцев - и то разве в окрестностях своих земель. Большой мир об этой расе практически ничего не знает.
Поэтому и стоит провести небольшой экскурс. Что прежде всего бросается в глаза при встрече с мадфаллом - это его рост и физическая крепость. Напоминающие антропоморфных варанов с рудиментарным хвостом, иные мадфаллы достигают до трех метров в высоту. Огромные руки их бугрятся мышцами-валунами, ноги похожи на узловатые древесные стволы, а толщина могучего торса такова, что тролль руками не обхватит. При всей своей устрашающей внешности мадфаллы - весьма меланхоличные и добродушные создания, мало приспособленные к военным действиям.
Долгое время племена этой расы, предводительствуемые вождями-колдунами, мирно (если не считать грызни за места рыбной ловли) обитали на лесистых островках, окруженных болотистыми водами и никого особенно не трогали. Разве что забредет случайный бродяга - что ж, сам виноват, нечего было нарушать священные границы. Все изменилось, когда из-за Закатных Гор пришли эльфы. Изгнанные с родных мест нашествием орков, они исследовали новые территории в поисках нового дома - и Трясины показались им подходящим местом. Озлобленные и исстрадавшиеся, эльфы принялись активно изгонять мадфаллов с родовых земель - и прежде чем неторопливые ящеры поняли, что происходит, некоторые племена были частью изничтожены, а частью уведены в рабство. Между мадфаллами и эльфами развернулась война не на жизнь, а на смерть - и несмотря на то, что чужеземцы были куда лучше подготовлены и дрались с отчаянием обреченных, ящеры уверенно одолевали отличным знанием местности и численным превосходством. В конце концов, когда в Трясинах был утоплен последний остроухий, над обществом мадфаллов взяли власть воинские общества, сплотившие болотный народ и сделавшие его куда более стойким и способным к сопротивлению. Отныне весь молодняк ящеров наострялся в умении биться оружием и голыми руками, по мере роста мастерства проходя посвящение в новые круги воинских домов.
Лучшие же из лучших, те, кто одолел все ступени инициации, становились дуокледдифрами, Воинами Теней. Эти бойцы, способные в одиночку противостоять десятку врагов, брали на себя обязанность служения духам предков, которым поклонялся народ ящеров. На тело избранных наносились священные татуировки, служившие вместилищем душ пращуров. Затем каждый Воин подвергался страшным пыткам, которые вытягивали из него все жизненные силы - пыткам, которые прекращались, лишь только становилось ясно, что ящер находится на самом краю гибели, на пороге Мира Мертвых. Только тогда души предков могли войти в приготовленные для них обиталища-татуировки, и только тогда колдуны начинали возвращать полумертвого дуокледдифра к жизни. Многие испытуемые не выдерживали ритуала и гибли, но те, кто оставался жив, становились самыми почитаемыми членами племени. Отныне с ними говорили праотцы, направляющие их на подвиги и дающие в награду необычайные способности.
Одним из таких Воинов всегда мечтал быть герой нашего рассказа, Тресколом, сын Огнеруба и Крадущейся. Впрочем, с детства его жизнь не заладилась - родители малыша были ящерами бедными и средств на учителей боевых искусств у них не было. Мать сутки напролет трудилась на грибных делянках, а отец, так и не накопивший денег на вступительный взнос в воинское общество, пас бродячих рыб в зарослях осоки. Так что Тресколом и его брат-близнец, Камнегрох, были предоставлены сами себе. Они день-деньской бегали по лесу (не забредая, впрочем, в самую глубь - туда, где водились злые духи), ловили съедобных лягушек и змей, сражались на палках и боролись, воображая себя героями и чудовищами.
Однажды глазам маленьких ящеров представло удивительное зрелище. В поисках новых мест для игр они набрели на круглую полянку, расчищенную от лиан и ползучей тины. Там, на полянке, сражались на кулаках такие же дети, как они, а руководил ими учитель Вихребой, один из лучших мастеров боя горддмун во всем племенном союзе. Близнецы просидели в зарослях несколько часов, восхищенно наблюдая за тем, как Вихребой пестует учеников, показывает им приемы и блоки, демонстрирует связки ударов. А когда урок окончился и юные бойцы стали расходиться, Тресколом с братом попытались потихоньку ускользнуть - но не тут-то было. Бдительные ученики заслышали шорох в кустах и окружили чужаков, приготовившись к бою. Впрочем, узнав в ровесниках детей Огнеруба-пастуха, они разжали кулаки и стали забрасывать братьев насмешками. "Эй, вы, дохлые пиявки!" - слышалось со всех сторон, - "Ваш папаша так не хочет становиться воином, что плещется в грязи вместе с рыбами! Скоро у него тоже появятся жабры и он примется слизывать тину с кочек! Семейка бродячих рыб! Обжоры-тиножоры, обжоры-тиножоры!.."
Тресколом и Камнегрох отреагировали как полагается - кинулись на обидчиков с кулаками. На них, конечно, вышли два лучших бойца класса - и началась потасовка. Никто, впрочем, не заметил, что учитель Вихребой никуда не ушел - и зорко наблюдает за происходящим, присев на ветку дерева. А наблюдать и впрямь было интересно - несмотря на то, что близнецы получали удар за ударом, каждый из них отчаянно сопротивлялся и никак не желал сдаваться. Постепенно хихиканье, доносившееся из живого кольца, окружившего место поединка, затихло. А лучшие ученики Вихребоя наносили удары все злее и яростней - они не могли и представить, что ничему не обученные "пиявки" смогут простоять хотя бы с пяток секунд. Но ведь стояли же - скаля зубы и шипя от боли, но стояли.
Избиение, конечно, прекратил учитель. Рыкнув на мелюзгу, он соскользнул с ветки в траву и медленно подошел к близнецам. Те представляли собой жалкое зрелище: пусть ученики дрались без боевых колец на предплечьях, били они в полную силу и сумели порядочно обработать чужаков.
"Мне это нравится." - заявил мастер Вихребой и простнул вперед длинным раздвоенным языком, - "Стойкость, упорство и злость - вот подходящие качества для обучения. К сожалению, больше семи учеников я брать не могу, так завещано предками. А сейчас мои уроки посещают шестеро. Придется выбирать. Ты."
"Я?" - неуверенно шепнул Тресколом, облизывая разбитые губы.
"Ты. Пойдешь со мной. Остальные, как и твой брат - по домам. Урок окончен."
И, увлекая за плечо оглядывающегося Тресколома, учитель Вихребой пошел по направлению к Дому Воинов. Камнегрох еще долго смотрел им вслед.
С этих пор для Тресколома началась совсем другая жизнь. Вихребой взял его в ученики - однако, поскольку платить за занятия мальчику было нечем, мастер сделал его своим слугой. Предварительно обговорив это с Огнерубом и супругой - впрочем, те и рады были пристроить лишний рот, куда там. Не был рад один Камнегрох, не рад до такой степени, что Тресколом недоумевал - жалко, в самом деле, что не получилось им обучаться вместе, так не он же нашептывал предкам правило семи. Так или иначе, отношения между братьями сильно охладели. Да и виделись они теперь нечасто. Тресколом был весь в делах: все хозяйство строгого мастера лежало на нем, да и на занятиях Вихребой его не баловал, гонял еще пуще других учеников. Полдня домашних хлопот, полдня усердных тренировок - немудрено, что на подстилку Тресколом валился без сил.
Камнегрох тоже, к слову, без дела не сидел - года через три, когда братьям исполнилось пятнадцать, он стал учеником известного мечника Бронекола, обучавшего бою на громадных, больше роста взрослого ящера, мечах-эгининах. Между мечниками и кулачными бойцами издревле велось противостояние, поддерживаемое воинскими обществами, так что близнецы оказались по разные стороны баррикад. Теплоты в их отношения это, конечно, не добавило...
Время шло, братья росли и каждый добился немалых успехов. Тресколом стал одним из лучших бойцов союза племен, бой горддмун в его исполнении блистал отточенными движениями и оригинальными находками, и многие знатоки шептали, что именно за юным кулачником стоит будущее стиля, если конечно, не создаст он свою собственную школу. Камнегрох же, не сумев стать воином столь же блестящим, взял иным. Во время последнего похода на немирных троллей, начавших подбираться к Синим Пустошам, Камнегрох спас жизнь Стозева, старейшины одного из главных военных обществ. Тот в долгу не остался - приблизил юношу к себе и сделал его своим доверенным советником. Так что если за Тресколомом отныне стояла народная слава, то за Камнегрохом - власть.
Когда близнецам исполнилось 18, весь союз племен готовился к инициации Воинов Теней, должных исполнять волю предков, пользуясь волшебной силой. Правду сказать, ни один из братьев уже не желал становиться дуокледдифром. Оба они завели свое хозяйство и успели обзавестись женами - и тут Тресколому повезло больше, за него пошли три дочери Бурехода-рыбака, первые красавицы в племени. Так что наш герой готовился стать отцом, основать семейную школу боя и ни о каких подвигах не помышлять - мадфаллы хоть и живут лет по сто пятьдесят-двести, но взрослеют рано. Однако не все выходит так, как пожелаешь.
В пору Сбора Стеблей в Час Каракатицы совет колдунов удалился на беседу с предками. Несколько часов продолжался ритуал, а затем среди воинов поползли слухи, что из лучших воинов племени духи избрали трех кандидатов в Воины Теней: бойца на палицах Костоспина, метателя клинков Бивнеглода и... мастера-мечника Камнегроха. Известно было, что слухи, как правило, не врут - пусть время официального оглашения дуокледдифров еще не пришло, колдуны заранее запускали информацию в массы, чтобы избранные смогли достойно подготовиться к испытанию. И на сей раз времени на это выдалось порядком - объявлять достойных колдуны отчего-то не спешили.
Бивнеглод и Костоспин успели снарядиться и давно ждали выхода старейшин, в то время как Тресколом искал своего брата. Камнегроха нигде не было - а он должен был стоять на площади у Дома Воинов. Наконец, в укромном месте у причала, мечник все же нашелся. Притом в компании. Вместе с Камнегрохом стояли и о чем-то оживленно совещались старейшина Стозев и глава совета колдунов. Завидев Тресколома, все трое тотчас попрощались друг с другом и, потупив взор, отправились в разные стороны. Лишь Камнегрох держался уверенно - уходя, он бросил на брата взгляд, полный злорадства и некоего сожаления.
Через два часа колдуны огласили список претендентов на звание Воина Теней. Слухи оказались верны, но лишь отчасти: Костоспин с Бивнеглодом действительно входили в число избранных, а вот третьим Воином оказался Тресколом. По площади пронесся удивленный шепоток - тут же, впрочем, утихший. Слухи есть слухи - как видно, пересказываю друг новости, кто-то из ящеров перепутал братьев (немудрено, они же близнецы). Меж тем колдуны заканчивали речь: по их словам, все имущество, включая животных и жен, переходило к ближайшим родственникам дуокледдифров. При этих словах Камнегрох вперился хищным взглядом в дочерей Бурехода - те стояли рядом с мужем и испуганно жались к нему, слушая приговор колдунов.
Дальнейшее происходило точно в дурном сне. Тресколом помнил, как его вели через ревущую от восторга толпу, помнил каменный покой, освещенный разведенными по кругу кострами, страшную боль, продолжавшуюся невыносимо долго... И то, как тени, метавшиеся по освещенному красноватым светом залу, сошли со стен и вплыли в его тело.
Когда Тресколом очнулся, все необходимое для похода уже было готово. Ему предстояло покинуть земли мадфаллов затемно - и уйти скитаться по миру, выполняя волю духов, живущих отныне в рисунках на его теле. И возвратиться, когда пращуры сочтут, что все их наказы исполнены. Колдуны говорили об этом так легко, точно в странствиях Тресколому предстояло провести от силы месяц, но ящер знал - за последние пятьдесят лет никто из Воинов Теней так и не вернулся в родное племя.
6. Характер (не меньше 7-10 строк).
Хладнокровный: Облик обманчив, в жилах Тресколома течет горячая кровь. Впрочем, догадаться об этом сложно - настолько он спокоен и сдержан в любой, пусть и смертельно опасной, ситуации. Что неудивительно - юный Воин Теней пережил в свое время такие пытки, после которых любой страх - не страх, а так, неприятность. А учитывая то, что богатой (да, признаемся, вообще какой-то) мимикой морда ящеров не обладает, понять, какие эмоции испытывает мадфалл, представляется нвозможным. Подобные свойства сделали бы Тресколома великим карточным игроком - увы, азартные игры он не любит.
Упорный: Какие бы препятствия ни стояли на пути, сколь бы могущественные противники ни угрожали расправой, Тресколом никогда не отступится от своего. Он из рода тех героев (или злодеев), которые, даже погибая, стремятся выполнить поставленную перед ними задачу, или, по крайней мере, увлечь с собой на тот свет побольше врагов.
Благородный: Пусть мадфаллы и варвары, но варвары с четким представлением о чести. Конечно, бывают разные обстоятельства, однако поднимать руку на слабую самку или беззащитного детеныша, согласно представлению ящеров, невозможно. Кроме того, болотный народ всегда ратовал за достойное поведение на поле боя: именно соблюдение правил честного поединка, согласно кодексу чести мадфаллов, отличает подлое убийство от блистательной победы.
7. Внешность.
Великан - эта мысль первой придет на ум при встрече с Тресколомом. Достойный сын своего племени, ящер достигает в высоту трех метров, и при всем при этом выглядит дюже широкоплечим и сильным телом. Светло-коричневую кожу его, под которой перекатываются огромные мускулы, украшают на груди и руках черные татуировки: кости, ребра и черепа, составляющие причудливый узор. А в районе солнечного сплетения вьется спиралью чудовищный щрам, то ли выжженный огнем, то ли вытравленный зельями. Стоит заметить, что ящер носит на себе многочисленные кольца: как декоративные, продетые в кожу на шее и обозначающие его принадлежность к бою горддмун, так и боевые, украшающие могучие предплечья мадфалла. К тому же, как и полагается достойному воину, Тресколом носит на шее веревочную накидку, унизанную костями врагов. Из одежды на нем обыкновенно длинный, до колен, кожаный набедренник и тяжелый, сшитый из звериных шкур плащ с глухим капюшоном.
8. Способности.
Тени предков.
Праотцы ящеров дают своим потомкам возможность управлять мраком, плотью от плоти Мира Мертвых. В сказаниях говорится, что величайшие из дуокледдифров могли превращаться в собственную тень и становиться неуязвимыми для врагов, призывать сотканных из самое тьмы воинов или даже устраивать солнечное затмение. Однако, как и всякое могучего колдовство, эта магия имеет свои минусы: во-первых, она жадно пьет силы того, кто ей пользуется - особенно если очень силен эффект или шибко продолжительно его действие. А во-вторых, тени, которыми управляет мадфалл, уязвимы для волшебного оружия или сильного чародейства.
Кулачный бой.
Горддмун, "рука-молот", - традиционное военное искусство мадфаллов. Согласно легенде, его создатель был великим мастером битвы на палицах и перенес принципы своего стиля на кулачный поединок. Это очень похоже на правду: в горддмун в основном сражаются предплечьми (часто защищенными боевыми кольцами), удары наносятся рубящие, с широкой амплитудой - при этом каждый удар можно легко превратить в блок, чем и славится эта школа. Кулаки в основном используются для тычковых, восходящих или нисходящих ударов - поистине, предплечье и кулак уподобляются дубине, а локоть - сжимающей ее руке.
Сверхсила.
Тут и говорить особенно не о чем. Мало того, что Тресколом силен уже оттого, что является мадфаллом - так ко всему он всю (пусть и небольшую) жизнь занимался укреплением своего тела и усилением мощи удара. Так что теперь, пожалуй, он способен потягаться на поясах даже со взрослым оборотнем или древним вампиром - и, вполне возможно, победить.
9. Оружие (если имеется).
Двадцать тяжелых стальных колец - по десять на каждое предплечье.
10. Пробный пост.
...Колдуны, провожая Тресколома в путь, рассказывали о людях, которые и говорят, и выглядят, да и живут не так, как надо, но подобного он не ждал. Город громоздился зданиями, нависавшими (куда там общинным домам в его племени!) на три-четыре этажа над землей, шумел жителями, ропот которых сливался в однородный гул, потрясал и подавлял собой. Все здесь было велико: огромные окна, широкие улицы, высокие фонари. Тресколом чувствовал себя ребенком, попавшим в страну гигантов. Впрочем, людям гигантом казался он сам: на мадфалла оборачивались, показывали пальцами, удивленно перешептывались за спиной. К тому же Тресколом то и дело выглядывал стайку людских детенышей, которая пугливо семенила за ним, чуть что прыская от взгляда в стороны. Утомленный излишним внимание, ящер последовал этой тактике - нырнул в маленький заулок, попавшийся по пути. В заулке, утененном смыкающимися крышами домов, было прохладно и тихо. Здесь, отойдя от первого потрясения, Тресколом осознал, как же все-таки проголодался.
Запахов в городе было тоже пруд пруди. Они плыли рекой, сливаясь и дурманя - но не отыскать в общей гуще аромата свежей еды было для мадфалла делом невозможным. Треколом срезу же поймал чутьем жареную рыбу и последовал до дома, в котором ее готовили. Над дверью едальни красовалась вывеска с изображенным на ней угрем, а под ней отирал косяк здоровенный тролль. Здоровенный, конечно, не для мадфаллов - впрочем, плечами он Тресколому не уступал, а по тому, как тролль плавно выпрямился, завидев посетителя, ящер понял, что перед ним боец опытный и бывалый. Склонив голову в знак приветствия (а еще - чтобы не удариться о косяк), Тресколом нырнул в дверь. И тут же объяснил белоголовому хозяину:
- Рыбы, питье пить. Много есть. Голод, далекие путь.
Рыбы, конечно, сначала нанесли не очень-то и много - порции едальни рассчитаны были на слабых телом людей. Но Тресколом, гордый мадфалл, сразу же умял все принесенное, запил горьким пенистым напитком из кружки и попросил добавки. Потом еще. Потом снова и опять.
Рыба - жареная, печеная, копченая, изготовленная способом, которого Тресколом и не знал (а уж он был уверен, что мадфаллы по рыбной кухне всех обошли) исчезала со стола мгновенно. Странный напиток тоже - приохотившись к его вкусу, Тресколом осушил кружек пять и почувствовал себя куда как воинственным и бодрым: наверное, в напитке были особые травы. В то же время поведение хозяина едальни и тролля ему решительно не нравилось.
Белоголовый и белоусый хозяин был сначала рад-радехонек появлению Тресколома. А вот теперь, когда ящер показал, что ценит и любит приготовленную еду - пригорюнился и затосковал. Тролль же покинул свой пост и сел за столиком неподалеку - да еще с таким видом, будто ожидал от мадфалла какой-то пакости. Ну и чудаки.
Тресколом встал.
- Благодарительность, хозин дома. - сказал он вежливо. - Вкусный пища, многие блага тебя, жены и дети. Мой дом - твой дом. Мой рука - твой рука.
Хозяин вздохнул с грустью и спросил странное:
- А платить за еду будем, добрый странник? Слова твои, конечно, добрые, но от слов-то не разбогатеешь.
Тресколом удивился. Не только от чудных речей хозяина (платить? Платят за обиду, за смерть... За еду отдают добром), но и от того, что едальня перед ним теперь плыла и мерцала. Наверное, дело в травяной настойке, рассудил он. Нечего было столько ее пить.
- Платить... Я тебя не обижай, зачем я платить? - осторожно объяснил мадфалл. И попытался пройти к двери (пошатываясь и мотая головой - ну и настойка). Правда, ничего из этого не получилось.
Перед Тресколомом встал тролль. Воинственно поглядел на него снизу вверх, ощерился - и уцепил за плечо.
- Куда пошел, дармоед? - хрипло пробасил он, - Плати давай, деньгами. Ты тут столько наел, что на всю купеческую гильдию хватит.
Тресколом стоял и жмурился - ящера клонило в сон. Моргая, он устало глядел на разъяренного тролля и пытался понять - что от него хотят и когда все это кончится. В голове шумело, речь понималась все хуже.
- ...тина! - хрипел тролль, - Жив... ается... Что уставился, бол... ...ет? Тогда снимай и в...
Тролль потянулся к золотым кольцам на шее ящера, и тут-то среагировали боевые рефлексы Тресколома. Сам мадфалл даже не понял, что произошло - просто вдруг закончилась тягостная сцена и начался простой и ясный бой.
Х-ат! - левая рука ударила сверху вниз по лапе тролля, отбивая ее - а потом рванула обратно окованным сталью предплечьем, кроша ключицу и выбивая кость из сустава. Тролль раззявил рот в беззвучном вопле, стал клонится вперед - медленно, будто сквозь воду. Но упасть ему не дали. Руки Тресколома словно жили своей жизнью - и их ничуть не интересовало, что сам ящер вряд ли понимает происходящее. По правому боку тролля словно огрели жерновом - хрустнули ребра, лопнула кожаная безрукавка. И сразу же, сливая удары в одну жуткую барабанную дробь, мадфалл вбил оба кулака противнику в грудь.
Вдруг все закончилось. Тресколом, хрипло выдохнув, поглядел под ноги - на полу, пытаясь прийти в себя, елозил тролль. Правая его рука висела плетью и слушаться хозяина не желала. Тресколом поглядел налево - там, сгорбившись и вцепившись в кружку, сидел второй посетитель едальни. Ничего вокруг себя он, похоже, не замечал. Тресколом поглядел налево - из-за стойки на него смотрел заряженный арбалет белоусого хозяина.
- Стой и не шевелись, - мирно сказал хозяин, - Сейчас придет стража, а до тех пор глупостей не допускай.
Мадфалл заморгал.
- Вот ведь народ. - будто жалуясь сам себе, продолжил белоусый, - Из-за пары десятка медных монет готовы всем головы поотрывать и свою потерять.
...Таковы люди. - говорил старейшина Илоед, снаряжая Тресколома в дорогу. - Они - народ беззаконный, друг другу не верят, не помогают, хотя одно племя. Пусть и большое. Потому все друг у друга обменивают - еду, мечи, платья. Но не на соль, приправы, и украшения, которые мы у троллей выкупаем, а на монеты. Вот, гляди, даю я тебе мешочек, в котором этих монет видим-невидимо...
Тресколом, будто во сне, отстегнул от пояса мешочек колдуна и высыпал под ноги половину его содержимого. По полу, бренча и громыхая, покатились тяжелые кругляши, отливающие золотом. Хозяин едальни, прищурившись, убрал арбалет и мотнул головой - убирайся, мол. Тресколом, пошатываясь и громко топоча, последовал его совету. Вслед ему раздался стон тролля.